Я иду искать

Оказалось, ролевики Костиковы собираются через три дня в четверг двадцать седьмого февраля в четыре часа на игрища. Орки будут штурмовать эльфийский город, не запомнил названия, что-то вроде Менетронд, Менегрот, как-то так. Великая битва. Великая игра. Сценарий прописан, роли розданы. Готовились еще с Нового года. Семенов под это дело себе новую кольчугу заказал, две зарплаты на нее ушло. Все по-взрослому, говорит, не то что у предков наших – ихних, в смысле, толкинутых. Те как в бой выходили? С мечами из лыж и хоккейных клюшек, изолентой перемотанных. Эльфы в плащах из занавесок, их так и звали «занавесочниками», а орки – в латах из картона с рисуночком рюмки и надписью «Осторожно, стекло» в самом неподходящем месте. Сейчас на фотки славного прошлого смотришь – не знаешь, ржать или рыдать. Примитив полный. Взрослые дядьки на новогоднем утреннике в детском садике. А теперь все «настоящее», денег стоит.

Короче, я Костику на хвост упал. Он сначала сопротивлялся – не потащит он меня на хишку, хоть тресни. Но я пригрозил вызвать его волчар в следственный отдел и заложить его, Семенова, как вынюхавшую их полицейскую ищейку. Приятель обозвал меня сволочью и сдался. Только взял с меня обещание – нет, пожалуй, даже клятву, – что я ни в трезвом уме, ни в светлой памяти, ни под пытками не сознаюсь в том, что мы с ним менты. Ну, не любят толкинутые серых братьев, так сложилось исторически. Семенов себе не только квенту орка для игры сочинил, но и квенту сантехника для реальной жизни.

– Орки в подвале играли в гестапо, зверски замучен сантехник Семенов… А что, Костя, ты и впрямь можешь унитаз починить? Вдруг кто из твоих попросит.

– Не боись. У меня отец сантехник. Так что управлюсь. А ты, Поляков, – поэт Незнайка, вместо носа – балалайка. Пошли экипироваться.

У нас с Костей квартиры одинаковые, только зеркальные, у меня кухня влево из коридора, а комната вправо. А у него наоборот. Но коридоры от входной двери и у него, и у меня упираются в большой встроенный шкаф с высокими, в потолок, распашными белыми дверями. В моем шкафу внутри пыльная пустота, а вот у приятеля моего там настоящий арсенал: мечи, топоры, даже моргенштерн. Все что нужно уважающему себя орку. Он нырнул туда с головой, и мне под ноги полетели какие-то железяки, топор, кольчуга, похожий на оцинкованное ведро шлем, и поверх всей этой кучи металлолома лег ватный халат, синий, слегка драный, с нашитыми черными закорючками.

– Это че, я буду орком-гастарбайтером? Такой, панимаишь, узбекьский орка, да? Или чурка?

– Это чапан. Когда тебя, дурака, начнут колотить со всех сторон, сразу оценишь всю его ватную прелесть. Давай меряй, а то, может, не налезет.

Я смотрел в зеркало старого трюмо. Оттуда на меня пялился придурок, явно собравшийся на карнавал в дурдоме. Поверх ватного халата на нем была плетеная кольчужка до пупа, на груди на толстой цепи висела какая-то тяжелая загогулина, за широкий пояс заткнут двухлезвийный топор, к ногам ниже колен примотаны кожаным шнурком щитки вроде тех, что засовывают себе в гетры футболисты. Венчал картину рогатый ведрообразный шлем. Дышать в нем было категорически невозможно.

– Хорош, – удовлетворенно сказал Костик.

– Нет, Семенов, я в этом позориться не стану, особенно в ведре. Тем более что я с вами воевать не собираюсь.

Я сбросил с головы шлем и наконец вдохнул полной грудью.

– Ну как хошь, Леха, хотя я тебе дерьма не предложу. Это был мой первый шлем. Я сам его сделал.

– Из ведра?

– Ну почему из ведра-то? Из листовой жести. По образцу рыцарского шлема тринадцатого века – в интернете нашарил картинку, – ну рога еще добавил. По-моему, супер. Ладно, тебе и правда ни к чему. Покрутись рядом со мной немного, дай себя убить побыстрее и дуй в мертвятник.

– Куда?

– В мертвятник. Ну, это место такое, где не играют. Там Бессмертные сидят, Мастера, туда покойники сползаются. Чайку попить можно, погреться. Опять же, если кто считает, что его неправильно убили, там спор решается. В общем, я тебя с волколаками своими познакомлю, дальше сам с ними разбирайся.

– Разберусь. Ты, Костик, сам мне сказал, один твой волк на гребной базе работает, второй – реставратор. А первая жертва как раз недалеко от базы была убита, в заброшенной часовне. Так что и тот, и другой очень даже в теме. И есть еще медведь. Будем смотреть.

* * *

В тот четверг с утра зарядил мелкий противный дождичек. Серый и липкий. Перспектива ехать под вечер в лес, скакать там вместе с придурочными игрунками по чавкающим лужам не выглядела привлекательной. Но отступать было поздно.

Семенов заехал за мной в контору около трех. Стукнул в дверь кабинета:

– Давай, Федорыч, поехали.

Я ему:

– Метнемся пообедать и поедем. Выступать в поход не жрамши не годится.

Он головой замотал:

– Не, некогда, тайм из ап. Еще пиликать далеко. По дороге полопаешь, я там бутербродов накрутил, еще пирог с мясом есть и термос с чаем. Тебе хватит.

Когда выходили, дежурный окликнул:

– Товарищ майор, вас эта спрашивала, Феоктистова. Сказала, на улице подождет.

– Давно?

– Минут двадцать назад.

Ясно, значит, стоит, караулит.