Я иду искать

– В данном случае только и значит, что леди не желает идти со мной в трактир. И вообще куда бы то ни было. Говорит, раньше надо было спрашивать, как дела, а теперь поздно. Ее в общем можно понять. Но все равно странно…

– Что именно?

– Да сам не знаю, – признался я. – Не могу пока сформулировать. Скорее всего, я просто придираюсь, поскольку испытывать подозрения гораздо приятней, чем угрызения совести за то, что я столько лет о ней не вспоминал.

– Да уж пожалуй, – усмехнулся Кофа. – На самом деле нет ничего странного в том, что леди Шимора не захотела с тобой болтать. Я бы на ее месте тоже не слишком обрадовался встрече со следователем, который когда-то меня допрашивал, а потом самолично провожал в изгнание.

– Тем не менее, тогда мы с ребятами отлично поладили.

– Охотно верю. С твоей репутацией, чтобы понравиться арестованным, достаточно просто не испепелить их на месте. Самое суровое сердце тут же немедленно исполнится благодарной любви. А все-таки, мой тебе совет: не забывай делить свое обаяние на некоторые неизбежные издержки нашей профессии. Реже придется разочароваться.

Он, конечно, был абсолютно прав. Но вот так сразу соглашаться все равно не хотелось. Я вообще не люблю, когда мне напоминают, что реальность не совсем такова, как я ее себе представляю. Для меня это звучит, как напоминание о необходимости ее изменить. Я – деятельный идеалист. Но настолько ленивый, что изо всех сил стараюсь не замечать, сколь велик потенциальный фронт моих работ.

– Ладно, – вздохнул Кофа, который вряд ли с детства мечтал угрохать однажды прекрасный вечер на вполне бессмысленный спор. – Ты хотел расспросить меня о леди Шиморе Тек?

– И обо всех остальных за компанию, если уж вспомнились. Их вроде восемь было?

– Совершено верно. Было восемь, осталось пятеро. Ну что ты так трагически на меня уставился? Я имею в виду, здесь, в Ехо, сейчас пятеро. Трое в отъезде. Менке Айро, по моим сведениям, не воспользовался возможностью досрочно вернуться из изгнания и остался в Уандуке, Хисса Лани вскоре после освобождения из Холоми уехала в Гажин и поступила в тамошнюю Высокую Корабельную Школу, а Тиба Йорди-Кун унаследовал дедовскую ферму, если не ошибаюсь, неподалеку от Квехо и отправился туда. Об этих троих я больше ничего не знаю – кроме того, что никаких проблем с законодательством Соединенного Королевства у них с тех пор не было. Как, впрочем, и у всех остальных. Аватта Лорумай еще находясь в заключении в Холоми, выиграл ежегодную Королевскую стипендию для особо одаренных абитуриентов и теперь учится в Королевской Высокой Школе. Блестящий студент, из тех, чьими достижениями похваляются друг перед другом подвыпившие профессора в «Крашеной репе»…

– Аватта – это мальчик, который говорил, что библиотека Холоми – его единственный шанс получить хорошее образование, – вспомнил я. – Здорово, что у него все получилось.

– Да, – кивнул Кофа. – И у него, и у Хиссы Лани, чье достижение кажется мне даже более примечательным. Гажинская Высокая Корабельная Школа, безусловно, лучшая в Соединенном Королевстве. Единственная, где готовят будущих помощников капитанов Невидимой Флотилии и бойцов Королевской Морской Охраны. И старинные приемы крэйской боевой магии в таком объеме преподают только там. Подготовиться к поступлению в Гажинскую Корабельную потрудней, чем выиграть столичную Королевскую стипендию – хотя бы потому, что предварительный отбор абитуриентов, которых допустят к экзаменам, представляет собой грандиозную общую драку с участием профессуры и наиболее успевающих старшекурсников. Пострадавших потом лечат за счет городской казны и отправляют по домам, а самые свирепые драчуны сразу, без бальзамов и перевязок идут решать вступительные задачки по математике или что там они нынче сдают, потому что голова настоящего моряка должна соображать даже будучи отрубленной – такой у них девиз.

– Ничего себе! – изумился я. – И маленькая леди Хисса туда поступила? Тоже подготовилась, пока сидела в тюрьме? Но как?! Математика еще ладно бы, книжки есть – ума не надо, но драться-то она где научилась? В Холоми есть специальные курсы?

– Курсы, не курсы, но совершенно не удивлюсь, если стражники вошли в ее положение и согласились дать несколько уроков рукопашной борьбы. В Холоми принято идти навстречу тем пожеланиям узников, которые не противоречат правилам их содержания. А прямого запрета на физические упражнения в свободное от сна, еды и прогулок время в тюремном уставе, насколько я помню, нет.

– А такая была с виду хрупкая барышня, – вздохнул я. – Я, помню, еще удивлялся, как она вообще затесалась в эту развеселую компанию.