Я иду искать. История вторая

...Около будки, оскалив зубы, лежал здоровенный кудлаш, пробитый оче­редью. Босые ноги маленького мальчика, пытавшегося спрятаться в будку, под защиту пса, были залиты кровью — будку прошили навылет, походя...

...Колодец, почти доверху наполненный окровавленными раздетыми тру­пами. На срубе — следы сабель, кто-то рубил руки людей, цеплявшихся за край, туда их бросали еще живыми...

...Превращенный в бойню хлев, груды сизых кишок и недоумевающие глаза все еще живой коровы, стоящей в собственных внутренностях...

...Распятая на обеденном столе восьмилетняя девочка — в руки и широко раскинутые ноги вбиты подковные гвозди. Очевидно, она была на редкость живуча, потому что в конце концов ей вбили между ног кол из затесанной ножки стола...

...Ряд других кольев — во дворе — с насаженными на них головами, тут же обезглавленные тела: старуха, овца, молодая женщина, двое мальчиков лет 10-12, крохотная девочка...

...Торчащий из земли ряд обгоревших черепов — кого-то закопали по шею, полили горючим и сожгли...

...За хлевом — просто вал из тридцати либо сорока расстрелянных людей, лежащих друг на друге...

...Котенок со свернутой шеей, голова мучительно смотрит за спину. Рядом — почти надвое разрубленная саблей пятилетняя девочка. «А у нас кош­ка вчера окотилась. Один котенок весь беленький, а остальные четверо все серые...»

...Скрюченные в судорогах тела удавленных на воротах — подросток с отрубленными половыми органами и его собака, ремни конской упряжи зах­лестнуты на шеях...

...Над остатками костра — зажаренные на листах железа неузнаваемые трупы, тут же — колода со спущенной, сгустившейся кровью, отстоявшейся уже плазмой...

...Телега, в оглобли которой впряжены шесть девушек. Они лежат в мокрой пыли, плечи и спины вздулись от ударов кнутом, ноги в крови. Кто-то катался, а потом, когда наразвлекался, просто перерезал всем горло...

...Выгребная яма с сорванной крышкой, в ней плавают утопленники...

...Кто-то из горцев нашел на развалинах дома щенка с обожженными задними лапками. Завернув плачущего кутенка в плащ, парень шал по улице, плакал и выкрикивал в небо, плачущее вместе с ним:

— Что ж то?! Где ж боги?! Что ж то?! Что?! Да ответьте мне, боги!..

... Ободранные, в струпьях засохшей крови, скрюченные тела — и тут же снятая с них кожа, вытянутые на палки внутренности...

...Превращенная в плаху колода для рубки мяса, горка голов рядом, руки, ноги я остатки четвертованных тел...

...Просто трупы на улице — этим повезло, их срезали очередями...

...Пепелище, из которого торчат, словно черные сухие ветки, обуглившиеся человеческие руки со скрюченными пальцами...

...Несколько девочек, посаженных животами на колья плетня...

...Трупы с вырезанными позвоночниками...

...Трупы с распоротыми животами, в которые кто-то оправлялся...

...Трупы изнасилованных мальчиков — изрубленные саблями...

...Трупы, трупы, трупы...

— Йерикка, Эрик,— кусая губы, спросил Олег, — за что же это?

Они стояли во дворе дома. Около расщепленной пулями стены лежали тела старика, старухи и двух мужчин. По всему двору валялись ошметки еще нескольких, совершенно уже неузнаваемых, тел. Отрубленная коровья голова, вся в сосульках крови, безумными глазами взирала на мир с воротного столба.

— Весь помогала нам,— угрюмо ответил Йерикка.

— Выходит, их убили мы?! — сипло и тонко спросил Богдан. — Так стало?

— Посмотри, — Йерикка повел вокруг ладонью, — вот это — Рысье Логово.

Богдан огляделся, словно увидел все заново. И побелел — представил. Потом — кивнул.

Олег увел младшего друга со двора. Йерикка стоял, пощелкивая ногтем по кобуре пистолета. Стоял, смотрел, запоминал... Коровья туша, лежавшая у дверей хлева со вспоротым брюхом, вдруг зашевелилась, заколыхалась, и из нее выбрался человек.

Это был старик, ярко-алый и голый. Борода, усы, волосы слиплись от крови. Несколько секунд он стоял, качаясь и поводя стеклянными глазами. Потом увидел неподвижного Йерикку. Рыжеволосый горец смотрел на старика, и тот двинулся к мальчишке, странно приседая. В алой маске прорезалась черная щель:

— Зачем вы пришли? — каркнул голос. — Зачем пришли, кто вас звал?! Мы ти­хо жили. Мы мирно жили. Зачем пришли?! Из-за вас это! Из-за...

Подхватив камень с земли, он заковылял к Иерикке, булькая и сипя. Го­рец спокойно смотрел на него, на то, как текут по щекам, превращаясь в ка­пли крови, слезы, на то, как прыгает кровавый колтун бороды... Когда стари­ку оставалось сделать два шага, и он замахнулся, Йерикка выхватил «парабеллум» и выстрелил от бедра, не поднимая руки.

— Тихо жили. Мирно жили, — задумчиво сказал Йерикка. И добавил совсем по-другому, с ожесточенной, тяжелой злобой: — По законам божиим!

— Ты что тут?!. — во двор вбежал Олег, следом — Богдан, оба с автоматами наперевес. — Чего палишь?!

Они не заметили старика. Тот совершенно не выбивался из окружающей картины.