Я иду искать. История вторая

Грузовик резко тормознул — труп, мотнув руками, слетел в грязь, стоя­вший на подножке попытался спрыгнуть, но Гоймир, встав на колено, практически изрешетил кабину из ППШ. К нему присоединилось еще несколько ство­лов. Через несколько секунд уже было тихо, лишь осыпались с хрустом битые стекла кабины, да отчетливо журчала струйка крови, стекавшая в грязь с ру­ки обвисшего на двери трупа.

Яромир, подбежав к машине, свистнул:

— Места-то тут три, а мертвых двое!

Подошли остальные. Кто-то сплюнул:

— Уполз один-то!

Олег равнодушно посмотрел в кабину. Она была внутри забрызгана кро­вью, со среднего сиденья свешивался, открыв рот, мертвец.

— Так вот след, — появляясь в дверях напротив, Одрин указал на широкую кровавую полосу — словно кто-то провел плотной кистью через сиденье и ступеньку.

— Тропите, — откликнулся с обочины Гоймир. — Взрывчатку давайте.

— Вольг! — окликнул Богдан. — Твой-то тут живой!

— Что?! — Олег обежал машину. — Вот блин! Говорю же — я ему в висок цел­ил... — Олег всмотрелся в лежащее в грязи тело и возразил: — Да чего вы гоните, подох!

— Жить хочет, потому и подох, — заметил Йерикка. — Дышит, скот!

— Добейте кто-нибудь, — поморщился Олег.

— Подранка одно охотник добивает, — это подошел Гоймир, чавкая кутами по грязи. — Да где ж взрывчатка?

— Зде-есь! — коротко и торжествующе крикнул Одрин из кустов. Потом ударил «наган». И ещё раз. — Живучий...

— Что, уж мечом отмахнуть лень?! — переключился Гоймир. За его спиной Гостимир сделал испуганное лицо, а Йерикка под шумок ткнул мечом в горло раненого и достал брикет тротила:

— Пошли, Гоймир, вот взрывчатка...

...— Ящики одно, — Мирослав потянул один на себя, не удержал — грохнул, и в грязь выкатились зеленоватые бутылочки. — То ж пиво!

Йерикка поднял бутылку — на желтой этикетке скрещивались два белых колоса. Прочел:

— «Самоцветное»... Четыре градуса, — стукнул кулаком в перчатке по горлышку, плеснув белую пену, потом — золотистую струю.

— Дай-ка. — Олег поднял одну, сорвал пробку, глотнул. — Хорошее пиво. Прих­ватим по штучке?

Кое-кто из горцев тоже подобрал бутылки, но особого энтузиазма никто не проявил. Олег все же положил пару в крошно, вздохнул:

— Бить жалко...

— Если б можно было в них хоть отраву залить, — ответил вздохом Гоймир. Мальчишки переглянулись — не враждебно и не дружелюбно, как раньше, а просто устало... Неизвестно, что подумал Гоймир, а Олег горько сказал себе: «Кажется, сил у нас не осталось даже на злость!» Он попытался вспомнить Бранку и чуть улыбнулся, когда она всплыла перед мысленным взором, как живая — отчетливая и улыбающаяся...

— Ты чего лыбишься? — вдруг спросил Гоймир. Олег вздрогнул:

— Представил себе, как это было бы — с отравой, — он в самом деле представил себе это и улыбнулся еще шире. И Гоймир засмеялся тоже, и серое лицо его вернуло себе свои пятнадцать лет, посветлело...

— Наособицу — отвар чемерицы, — сказал он. — А так все придётся коло­тить.

— Да сожжем его, и все тут, — предложил кто-то.

— Вообще не надо было его трогать, — вдруг сказал Йерикка. Пояснил, видя, как на него с изумлением глядят остальные: — Мы ведь уходить собирались Тут пустоши заболоченные на сутки пути. Если нас накроют на чистом месте?

— Что же теперь — вообще их не трогать? — спросил Олег.

— Или мы идем на отдых — или продолжаем драться, — резко ответил Йерикка. — Мы сейчас небоеспособны...

— Эрик, прекрати! — заорал вдруг Олег. — Меня достали твои разговоры о небоеспособности! Два дня назад мы втроем перебили шестьдесят ханагров, как сидячих уток — и впредь так будет!

— Ты, помнится, тоже ратовал за уход, — спокойно напомнил Йерикка, лишь глаза расширились тревожно.

— Но не за бегство! — крикнул Олег, и часть горцев зашумела одобрительно.

— Тише! — повысил голос Йерикка. — Вы отдохнули пару дней — и уже гото­вы рваться в бой — так вам кажется?! Ну так вы ошибаетесь! Если на нас сейчас навалятся — мы выдохнемся очень быстро! Я уж не говорю, что у нас почти нет боеприпасов!

Он уже кричал. И это было настолько необычно, что Олег первым сказал примирительно:

— Да ладно... чего ты завелся? Сожжем грузовик и уйдем, они и не допрут, что к чему... Разве нормальный человек через эти пустоши попрется?

— Если мы сейчас погибнем, — уже спокойно оказал Йерикка, — то от излишней храбрости. Поймите все это. Поймите, что нам ВЫГОДНО жить дольше — мы сможем причинить врагу больше вреда.

Надо сказать, смысл слов был жутким. Парень прикидывал, не как ему ЖИТЬ, а как ПОПОЗЖЕ УМЕРЕТЬ. Все примолкли, обдумывая сказанное.

Гоймир опомнился первым:

— Добро, кому ёще пиво требуется — берите.

Пива больше никто не хотел. Мальчишки, уходя, выпустили горючее в грязь, и Гоймир, не оборачиваясь, кинул через плечо брикет тротила с зажжённым фитилем.

* * *

Они подошли к тому месту, где в Темное озеро впадала одна из многих мелких безымянных речушек, берущих начало на болотистых пустошах к полдню. Здесь, в прибрежных скалах, Холод и Морок наткнулись на могилу одного из парней Квитко — каменный холмик с лежащим поверх него налокотным щитом, украшенным символом племени.