Я иду тебя искать

Как было? Я зажмурилась, вспоминая то время. В силу юного возраста я помнила не все. Только маленькие кусочки, отрывки болезненных воспоминаний, крепко засевших в голове. И ни одного хорошего момента.

Я хорошо помнила тот шкаф – туда я забиралась, дрожа от страха, когда мать приводила незнакомых мужчин в дом. Их я боялась. Они никогда не трогали меня, но могли неприятно пошутить, или пытались воспитывать, дыша перегаром мне в лицо. Кто-то однажды заставил меня залезть на стул и читать стихи – я не смогла вымолвить и слова, и после мать избила меня, обозвав глупой недоразвитой девкой.

Шкаф был моим убежищем. Но, когда мать сильно напивалась, а кавалеров поблизости, чтобы развеять ее скуку, не было, она вытаскивала меня оттуда за волосы. Будучи трезвой, мать была нормальной, даже хорошей – водила меня в детский сад, исправно варила суп и даже обнимала. Иногда. К сожалению, с каждым месяцем трезвой она была все реже и реже.

Бабушка, на протяжении года добивавшаяся лишения родительских прав, наконец смогла это сделать. Ей не хотели давать опеку – из-за возраста, однако она сделала все возможное и невозможное, чтобы забрать меня к себе. И ей это удалось, за что я всегда буду ей благодарна.

– Марина? – переспросил Влад. – Если не хочешь, не отвечай. Но если тебе хочется это обсудить…

– Все нормально, – твердо ответила я. – Когда я жила с мамой, она не пила много. А когда начала, бабушка меня сразу забрала. Так что со мной все в порядке.

– Хорошо. Пойдем, я отвезу тебя домой, – Влад взял меня за руку. – Но сначала заедем в магазин, купим что-нибудь вкусное. Тебе надо заесть стресс и восстановить силы.

Опустив голову вниз так, чтобы не было видно моих блестевших от слез глаз, я пошла вместе с Владом, крепко цепляясь за его ладонь.

Усадив меня в машину, и собственноручно пристегнув мой ремень безопасности, Влад сел за руль и бодро спросил:

– Ну, чего хочешь?

– Ничего, – ответила я. – Давай просто поедем домой.

Влад с сомнением взглянул на меня. Прекрасно понимая, что сейчас мой вид далек от идеала, а глаза по-прежнему красные, я отвернулась.

– Марин, – он легонько дотронулся до моей щеки, погладил ее костяшками пальцев. – Не расстраивайся. Уверен, твою маму скоро отпустят.

– Отпустят. И все начнется по новой.

– Лечение никак не помогает?

– Она не хочет. Говорит, что ее все устраивает. Просит не лезть в ее жизнь.

– Может, так и следует сделать? – предположил Влад.

Я вспыхнула от гнева, повернулась к нему и отчеканила:

– Она – моя мать. Какой бы она ни была, я не могу просто так забыть этот факт. И бросить ее тоже не могу. Да и как не лезть? Ты видел труп в ее квартире? А если бы тот мужик напал на нее?!

– Это ее выбор. Ты ей ничем не обязана, – спокойно возразил Влад. – Со своей стороны ты сделала очень многое. И продолжаешь делать. Но она взрослый человек, и вправе сама решать, чего хочет. Не эти ли слова недавно говорила мне ты, когда мы обсуждали поиски Виктории?

– Это другое.

– Нет, это не другое, – покачал головой Влад. – Если бы твоя мама нуждалась в помощи, она бы воспользовалась ею. Но если все так, как ты говоришь, и уже много лет она предпочитает алкоголь твоему обществу, то тут ничего не поделаешь. Хватит корить себя, Марина. Ты замечательная девушка, и ты – самостоятельный человек, не нянька для своей матери, и не ее сиделка.

– Я всего лишь помогаю ей по мере возможности…

– Я же вижу, как эта «забота» отражается на тебе, – усмехнулся Влад. – А я все гадал: почему ты живешь в этом маленьком городишке? Почему не уехала учиться, путешествовать, работать?

– Хватит, – попросила я, поморщившись. – Давай не будем обсуждать это.

– Хорошо, – покладисто согласился Влад, но по его лицу я видела: к данной теме мы еще вернемся.

Выехав со двора, мы все-таки заехали в магазин, где Влад атаковал прилавки со вкусностями, и отправились ко мне. Люськи дома не было, дядя Миша обнаружился на кухне, тоскливо смотрящий в окно.

– О, Маришка, – обрадовался он при виде меня. – Вернулась! Здорово, Владислав Андреевич!

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Чего один сидите, скучаете? – мельком спросила я.

– Степаныч с утра с женой в поликлинику пошел. Вот, а я тута, – печально вздохнул дядя Миша.

Ясно, без друга и жизнь не мила – поговорить не с кем, выпить тоже. Оглядев стол, я велела:

– Надо убрать тут все, сейчас будем чаевничать.

Заметно повеселев, дядя Миша мигом собрал грязную посуду, тщательно протер столешницу и поставил чайник. Я распаковала покупки, отправив Влада мыть руки в ванную, порезала торт, соорудила бутерброды.

– Все готово, – крикнула я. – Влад!

– Иду, – отозвался он из коридора.

Я села за стол. Дядя Миша, лукаво прищурившись, спросил:

– Мариш, а что это вы, вместе, да?

– Давайте не сейчас, дядь Миш, – поморщилась я, и огляделась: не услышал ли Влад? Влада видно не было, и это меня насторожило. Квартира у нас не Бог весть какая большая, заблудиться трудновато, разве что он забрел в гостиную, а оттуда еще одна дверь…

В мою комнату. Я похолодела, вспомнив, что вчера разбросала вещи, когда в спешке собиралась на свидание. Убрала ли я их обратно?