Я иду тебя искать

Я сонно заморгала, пытаясь сообразить, почему сплю в машине, а потом вспомнила: Влад, Виктор, пожар. И резко села, испуганно таращась на Макса.

– Что случилось?

– Домой приехали, говорю, приходи в себя, – развеселился Воронцов.

Я посмотрела в окно – и правда, мой двор. А потом заметила, что в машине мы вдвоем.

– А где Влад?

Максим чуть нахмурился, но все же смог сохранить улыбку на лице.

– Уехал.

– Как? – не поверила я. – Куда?

– Марина, ты извини, но я и сам не в курсе, – развел руками Макс. И отвел глаза в сторону.

– Врешь, – с удовольствием припечатала я, зло посмотрев на него.

– Вру, – согласился он. – Но мне было велено доставить тебя домой, а на вопросы не отвечать. Так что не сердись, принцесса. Сама понимаешь…

Конечно, я понимала. Где я, а где его старый друг? Очевидно, Максим и слова не скажет про Влада, если тот ему запретил. Выпрашивать и унижаться я не собиралась – мог бы хотя бы попрощаться.

Я схватилась за ручку двери, собираясь выйти, но Макс остановил меня.

– Подожди.

Я вернулась на место, выжидающе уставившись на него.

– Вот, держи. Влад просил тебе передать.

Он протянул мне белый конверт без каких-либо надписей и марок. На секунду я засомневалась – стоит ли брать, но потом, боясь передумать, быстро выхватила конверт и спрятала в карман.

– Ну, давай прощаться что ли? – неловко улыбнулся Воронцов. – Было приятно познакомиться. Ты прикольная.

– Ты тоже ничего, – довольно искренне сказала я. К Максу у меня претензий не было – только благодарность.

– Вот, – он достал из бардачка листок и подал мне, – мой номер. Вдруг что случится… Ну, ты поняла. Можешь звонить в любое время дня и ночи.

– Хорошо, спасибо, – сказала я, и мы оба знали: я не позвоню.

– Пока, принцесса. Не грусти, – Макс подмигнул, старательно сохраняя видимость веселья. А, впрочем, может ему на самом деле было весело.

Это ведь не его только что оставили без объяснений и прощальных слов – просто ушли, будто ненужную вещь выбросили на ходу на грязный снег.

Махнув ему рукой, я вывалилась на улицу и потопала к подъезду, медленно перебирая ногами. У детских качелей орудовал лопатой дядя Миша, обрадовавшийся при виде меня, а вдалеке у мусорных баков деловито что-то обсуждал с друзьями Сенька.

«Жизнь на этом не закончилась», – сказала я самой себе. «Она продолжает идти, и все на своих местах. Мир не пошатнулся, никто не умер, а меня окружают любящие и родные люди».

Тогда почему я ничего не чувствую?

Глава 14

Первым делом я позвонила Люське, отыскав дома свой старый телефон и сим-карту с незапамятных времен. Она, на удивление, еще работала, и даже деньги на счету оставались.

Мысленно воздав должное оператору, я набрала Люськин номер, который знала наизусть.

Подруга с недоумением протянула:

– Алло, слушаю. Кто это?

«Вот дурында», – без злости подумала я. Могла бы, между прочим, мой старенький номер и не удалять. А потом вспомнила, что Люська теряла свой мобильник, вместе с ним в небытие канула и записная книжка.

– Это я, Марина.

– Маринка? – с подозрением спросила Люся. – А что голос какой странный?

– Нормальный. Если бы ты сейчас видела тот бардак, который вы оставили на кухне, включая ватные диски с отпечатком твоих губ на кухонном столе, то тоже бы злилась.

– И вправду ты, – обрадовалась подруга. – Стой, так ты у нас дома что ли? Серьезно? А как же твои… Проблемы?

Усмехнувшись тому, как деликатно Люська окрестила психопата Виктора и его команду суровых ребят, я ответила:

– А нету больше проблемы, Люся. Сгорела.

– Как сгорела? – ахнула подружка.

– А вот так. Ты на работе?

– Собираюсь. На часы смотрела?

Я мельком взглянула на циферблат – почти семь утра. Ну, да, рановато.

– Я сейчас у Галки, сижу вся в кошачьей шерсти, – буркнула Люся. – Через полчаса буду выдвигаться. Ко мне придешь?

Я задумчиво пожевала губу. Идти куда-либо не хотелось, но Люська же умрет от любопытства, если не узнает все подробности. С другой стороны…

Я все со страхом ждала момента, когда она спросит о Владе. Боялась, потому что тогда придется сказать вслух, что Влад ушел. Уехал, исчез, испарился. Не удосужился даже попрощаться.

А говорить этого не хотелось. Эта боль так глубоко засела в груди, что рассказать о ней казалось кощунством.

Белый конверт на тумбочке в прихожей притягивал взгляд как магнит, но я стойко держалась, решив открыть его позже.

– Ау, ты чего там пропала? – недовольно протянула Люська.

– Зайду, – вздохнула я.

– Отлично. Жду тебя в «Маслинке», – обрадовалась она, и отключилась.

Бесцельно побродив по комнатам, я заставила себя принять душ, высушить волосы и даже накрасить лицо. Привычные действия ощущались как каторжные работы – хотелось просто лечь и лежать, пока земля не обернется вокруг солнца раз четыреста.

В прихожей хлопнула дверь, послышался стук сапог, которые явно треснули друг об друга, чтобы сбить снег, и веселый голос дяди Миши:

– Маришка, ты где?

Я выплыла в коридор, держа в руках тюбик с тушью.

– Собираешься куда? Только вернулась, – удивился он.

– Я в «Маслинку».