Я иду тебя искать

Вадим снова потянулся за книгой, на сей раз с опаской, но на этот раз ничего не произошло. Он вытащил её из-под скамейки и посветил на неё фонариком. Книга была очень большая, в черном кожаном переплете, с большой металлической застежкой сбоку. Вытерев пыль, которая толстым слоем лежала на книге, Вадим прочитал её название, и у него сперло дыхание. Вот так находка! Найти такую книгу – такого ни один из его товарищей в самых своих смелых фантазиях вообразить не мог. На обложке книги старинным шрифтом было написано «Некрономикон». Держа книгу в руках, Вадим чувствовал лёгкую вибрацию. Но он не понял, что это было: то ли у него дрожали руки от возбуждения, то ли это дрожала земля под его ногами.

Беги отсюда, Вадим, пока не поздно. Уноси отсюда ноги.

Сначала Вадим даже не поверил в то, что увидел. Слишком это было неправдоподобно. Такое только в ужастиках происходит. Но вот же она, книга. Не верить своим глазам Вадим не мог. Со зрением у него всегда всё было в порядке. Хотя, учитывая то, что он сейчас пережил, он слегка начал сомневаться в адекватности своих органов восприятия действительности. Вадим бережно прижал книгу к груди и начал выбираться из подвала. Испытать второй раз то, что он испытал только что, ему не хотелось, даже несмотря на то, что ощущения ему понравились. Но кто знает, к чему это может привести впоследствии. Вдруг его на самом деле утянет в какие-нибудь бескрайние космические пространства, и он будет вечным скитальцем космоса в полном одиночестве? От этой мысли Вадим похолодел и почувствовал, как внутри живота у него всё скрутилось в тугой узел. Нет уж, такая перспектива его не прельщала.

Кузнецов, Суворов, Шебакин и Лысенко, когда увидели находку Вадима, сначала онемели от нахлынувших эмоций. Потом каждый потрогал книгу, как бы пытаясь поверить в то, что она настоящая, а не плод их больного воображения.

Лысенко вообще ходил вокруг этой книги как кот вокруг сметаны.

– Копыто, а ты что с этой книгой делать планируешь? – спросил он, теребя пальцами футболку от волнения.

– Домой возьму, – ответил Вадим.

– А, может, мне отдашь? – спросил Лысенко. – Тебе-то она зачем? Что ты с ней делать будешь?

– Я найду, что с ней делать, – сказал Копытов, прижимая книгу к груди.

– Копыто, ну не жлобись. Ты и читать-то толком не умеешь. Я тебе за неё что хочешь, – канючил Лысенко.

– Лысый, отвали. Сказал, не дам, значит, не дам. Книгу я нашёл, значит, она моя.

– Копыто, да всё равно «Некрономикон» этот – чистая выдумка. Каждый дурак знает, что его не существует на самом деле. Его Лавкрафт выдумал. Так, что всё, что в нем написано, полная брехня.

– Ну и зачем тебе эта брехня, Лысый? – вскинулся Вадим, оскорбленный словами Лысенко.

– Мне для интереса, потому что я читать люблю. А ты эту книгу через неделю потеряешь – и всё. Вообще это величайшая несправедливость века, что эту книгу ты нашёл, а не я.

Вадим отмахнулся от Лысенко и продолжил идти дальше.

Лысенко всю дорогу ныл, выпрашивая книгу у Вадима, но тот был непреклонен. Совершить такую находку и просто так её кому-то отдать было, по мнению Вадима, верхом глупости.

Дома он никак не мог отойти от книги, сидел около нее, листал, разглядывал, гладил, даже нюхал. Книга пахла пылью, ржавчиной, плесенью и старостью. Но этот запах казался Вадиму лучшим запахом в мире, потому что это был запах тайны.

Вадим обратил внимание, что в книге очень красивые рисунки. Тот, кто их рисовал, очень старался и был хорошим художником. Такой старательности, с которой были выписаны даже мельчайшие детали рисунков, можно было только позавидовать. За этими линиями и штрихами чувствовалась рука настоящего мастера своего дела. Вадиму почему-то казалось, что то, что рисовали в те далёкие века, когда была написана эта легендарная книга, – это максимум наскальная живопись в виде человечков, состоящих из палочек и кружочков, одним словом нечто в стиле наив, а тут такое. Даже сейчас не все художники смогли бы нарисовать так, как художник, работавший над этой книгой. А может, он даже и не один был? Может, тут трудилось сразу несколько мастеров? Во всяком случае все они очень сильно постарались.