Я – Игрок

Одно из существ на пол головы выше остальных сородичей, и к тому же заметно крупнее их. Оно издаёт приглушённый рык и, медленно вращая головой, осматривает свой отряд. Его члены, переминаясь с руки на руку, отвечают ему практически аналогичным рыком, разве что звуки, издаваемые ими, звучат на тон выше.

Я киваю Эдвису, давая понять, что он может приступать. Наёмник, ухмыльнувшись, кидает с короткого замаха один из своих ножей. Оружие со свистом рассекает воздух и вонзается одному из порождений ночи прямо между глаз. Тварь издаёт предсмертный стон и падает на землю.

Тут же в группу монстров устремляется второй нож. Однако на этот раз бросок оказывается неудачным. Наёмник метил в потенциального вожака группы, но тот стремительно отскочил в сторону, избежав тем самым смерти.

Четверо монстров срываются с места и разбегаются в рассыпную, а уже через мгновение мчатся во весь опор прямо на нас. Эдвис кидает свои ножи с не меньшим проворством, чем передвигаются твари, но лишь с десятой попытки ему удаётся поразить одну из них. Тело рукохвата (как сам наёмник предложил их называть) ещё несколько футов кувыркается по земле с торчащей из горла рукоятью ножа, продолжая двигаться по инерции.

Второго монстра поражает моя молния. Его опалённая туша отлетает обратно на кладбище. Ещё одно существо, подобравшись к нашей группе на опасно близкое расстояние, падает жертвой мощи Альдина. Металлический шар, которым оканчивается его цепь, описывает в воздухе полукружье и настигает порождение ночи в воздухе, когда оно прыгнуло, стремясь приземлиться гиганту на голову. Тело монстра отлетает назад, отброшенное силой удара, а в стороны летят обломки костей и брызги крови.

Единственный из рукохватов, кто ещё остаётся жив – их вожак. Более рослый, чем остальные сородичи, этот монстр передвигается не так быстро как они, но при этом ему удаётся избегать наших атак. Он кружит вокруг нас, пытаясь сблизиться.

Шар на цепи бесполезно рассекает воздух, редкие ножи летят мимо, даже мой огненные шар, неведомым образом не попадает в цель. Существо не отражает его, а просто избегает, отскакивая в стороны в нужный момент – моему удивлению нет предела, ведь подобное считается невозможным (заклинания Игрока всегда попадают в цель, если только их не отражает другой Игрок, или эльфийское порождение ночи).

Убить тварь удаётся лишь, когда она переходит в решительную атаку. Я чудом успеваю пригнуться, а цепь Альдина захлестывает её горло. Резкий рывок – и вожак отряда рукохватов оказывается на земле со сломанной шеей.

– Теперь отходим! – даю я команду, потому что из дыры на кладбище уже появляются новые твари.

Мы спешно отступаем, и за нами начинается погоня.

Несколько раз нам приходиться останавливаться и отбиваться. И тогда в ход идёт оружие и магия. Мы сражаемся, растянувшись в одну линию, когда твари бегут прямо за нами, и встаём плечом к плечу в тех случаях, когда они пытаются нас окружить.

Каждый взмах цепи, каждый бросок ножа, и каждая сыгранная карта – любое наше действие требует точности и своевременности, ибо порождения ночи передвигаются на своих четырёх руках чрезвычайно быстро.

Когда мы преодолеваем половину пути, число поверженных нами врагов переваливает за два десятка. И это становиться известно благодаря Эдвису, который принимается считать павших рукохватов вслух, едва только отпадает необходимость действовать скрытно.

– Двадцать шесть! Двадцать семь! Двадцать восемь! – выкрикивает он после каждой успешной атаки нашей группы.

– Мы разворошили осиное гнездо! – заявляет Альдин после очередного убитого монстра.

С наёмником трудно не согласиться. Достаточно лишь кинуть взгляд на кладбище, из которого лавиной выныривают всё новые и новые твари. Сколько же их ещё под землёй?

Я играю карту «Пелена тумана», и пространство позади нас серой стеной затягивает туман. Это не остановит противников, но, по крайней мере, замедлит – раз уж они полагаются на зрение больше, нежели на другие чувства.

– Скорее! К башне! – командую я, и мы устремляемся к храму.

Смертельная гонка продолжается.

Неожиданно один из рукохватов появляется с востока, и в длинном прыжке едва не достаёт Эдвиса. Острые когти рассекают воздух всего в дюйме от уха наёмника – я каким-то чудом успеваю толкнуть его в плечо, и тем самым спасаю жизнь.

Но порождение ночи не желает сдаваться. Оно нападает вновь, и результатом атаки становится рваная рана на предплечье Альдина. Сама же тварь не пережила этого столкновения, оставшись лежать на земле с размозжённой головой.

Мы прикрываем наёмника, пока он лоскутом, оторванным от штанины, перевязывает рану. За этот короткий промежуток времени нас настигают несколько рукохватов, и тогда между нами завязывается жёсткая схватка.

Дважды мы с Эдвисом спасаем друг другу жизнь. Не обходится и без потерь. Резким взмахом руки тварь срывают с меня совсем недавно приобретённый шарф, и он достигает земли уже рваными кусками. Впрочем, я рад, что на месте этого шарфа не оказалось моё горло.