Я – инквизитор

– Ее привезли пару часов назад. Два дюжих монаха в закрытой телеге, – он бережно поправил локон, упавший на лицо Валены. – Оставили на сеновале и уехали. Их заметил Вилис, пацаненок, работающий у хозяина в конюшне. Он-то и поднял тревогу.

На деревянных ногах я все-таки подошел к кровати и опустил руку на лоб девушки. Горячий. Казалось, еще немного, и на моей руке останется ожег. Но больше всего от боли кричало сердце. С горечью вспомнилось ликование, которое я испытывал, когда, казалось, «припер» епископа к стенке и вынудил дать слово, что волшебницу отпустят. Это был аванс за мое участие в деле. Выходит, де Бри не ошибся, и мне придется заплатить за дерзость. Вот она расплата. Только не для меня, а для тех, кто рядом, что больнее во сто крат.

На смену отчаянию нахлынула волна ярости. Еще минуту назад я задыхался от жалости, теперь же меня душила ненависть. Затрещали виски. Казалось, мозг вот-вот разломит кости черепа и разорвет голову. Появись сейчас передо мной де Бри, епископ Морр или даже сам кардинал, я бы, не раздумывая, вцепился им в глотку!

Очнулся я от того, что кто-то звал меня по имени.

– Иан, Иан! – Оррик испуганно тряс мою руку. – Ты чего?!

Тут из меня словно вынули стержень, и я мешком повалился на стул.

– Только не вздумай в свои игры играть! – вскричал бывший инквизитор. – Мне еще тебя не хватает. Перестань закатывать глазки! А ну держись! Ничего с ней не случится. Молодая, крепкая! Ну, покарябали слегка, ну покололи иголками, ну пожгли, – все одно поправится!

Так вот что это за красные и черные пятна на коже! После слов бывшего инквизитора у меня потемнело в глазах.

– Нужно лекаря… – выдавил я из себя.

Оррик успокаивающе замахал руками.

– Да был тут уже один. Наш ушастый, как увидел, что твоя волшебница вот-вот испустит дух, стрелой метнулся в город. И ведь привел, что диво! Говорит, нашел самого лучшего! – Оррик укрыл девушку одеялом, которое я поначалу не заметил. – Важный весь из себя! Борода – во! – бывший инквизитор хлопнул себя по животу, а потом опасливо посмотрел на лежавшую без движения девушку, словно он мог ее разбудить.

Значит, доктор уже был! Во мне затеплилась надежда.

– Лекарь или волшебник?

Оррик посмотрел на меня с недоумением.

– Так они все, – он покрутил пальцами в воздухе, – волшебники. Ведуньи да травники тут не помогут.

Да, я и позабыл, что нахожусь в магическом мире, и здесь одно без другого не существует. Если лекарь, значит, волшебник.

– Так говоришь, хороший лекарь?

– Оно и видно, что не абы какой, – буркнул Оррик. – Сколько за осмотр взял! Не приведи боги, увижу на улице, удавлю ирода!

– Что он сказал?! – взмолился я. – Ну что ты молчишь, как рыба?

Оррик оторвал мои руки от своего рукава и кивнул на дверь.

– Покой ей нужен, – он подтолкнул меня к выходу. – «Пусть спит, как можно дольше», – сказал. А ты тут орешь, как оглашенный.

– А волосы?! – шепотом «закричал» я.

– А что волосы? – пожал плечами Оррик, выпихивая из комнаты. – Отрастут.

– Да что ты мелешь?!

– Иди уже, без тебя разберемся, – прорычал Оррик и закрыл за собой дверь. – Пятьсот золотых, взял, ирод! И глазом ведь не моргнул!

Мы очутились в коридоре, где меня начало «отпускать». Если Оррик стал вспоминать про деньги, значит, самое плохое уже позади. Страшно представить, в каком состоянии Валену привезли эти двое! Я старался не думать, что именно моя инициатива стала причиной ее состояния. А ведь, наверняка, так и было. Мол, знай свое место, щенок! Еще поглядим, где чье место, сволочи. Погодите же… Впрочем, даже идиоту понятно, что угрозы в моем лице вызовут у любого человека только усмешку. Что уж говорить про всемогущего епископа? Лучше перестать терзать себя обвинениями и просто добавить галочку к бесконечному списку – у меня тоже есть память, и она гораздо лучше, чем многие думают.

Тем временем я и не заметил, что позволил отвести себя в общий зал. Комендантский час, объявленный кварами, разогнал народ с улиц, и в трактире при гостинице находились лишь постояльцы, оказавшиеся в состоянии прошлым вечером доползти до своих кроватей. Куда подевались остальные, ведали лишь боги. Так что мы без проблем заняли свободный столик.

– Рассказывай! – взмолился я. – Что сказал лекарь?

Бывший инквизитор махнул рукой девушке, прислуживающей за столами, дождался ее понятливого кивка и с грохотом опустился на скамью у стены. По молчаливому соглашению с Клаусом, наш кабинет опять вернулся к хозяину, ну до определенного времени.

– Садись давай, – проворчал Оррик. – Я же сказал, что теперь все будет в порядке.

– И это ты называешь в порядке?! – начал закипать я. – Они ее пытали!

Оррик спокойно меня выслушал, а затем покачал головой.

– А что ты хотел? Она не в пансионе носки вязала. Знала, на что шла.

– В смысле? – эта новая вводная меня порядком обескуражила. – Что значит знала?

– То и значит. Ты думал, с ней там цацкаться будут? Посадят на хлеб и воду и все? Да как бы не так! – он вздохнул. – А тут еще и обвинение в запретном волшебстве. За нее принялись, едва она преступила порог камеры!

Я смотрел на Оррика, разинувши рот.

– Но де Бри сказал…