Я – инквизитор

— Какой именно? — Кирилл Кишкин, так же, как и сам Ласковин, на первый взгляд выглядел моложе своих лет. Сейчас Андрей оценил бы его возраст в двадцать восемь — тридцать.

— Интервью, — сказал он. — В январском номере.

— А, понял. — Кишкин дружелюбно улыбнулся. — Было такое интервью.

— Мы бы хотели познакомиться с его героем.

— К сожалению, это невозможно! — Редактор «Бурделя» развел руками. — Прошу прощения, господа!

— Редакционная тайна? — подыграв, «с пониманием» спросил Ласковин.

— Нет. Героя просто не существует.

— Это как? — вмешался отец Егорий. — Умер?

— Да нет! Его вообще не было. Это выдумка. Фантазия. — Он перевел взгляд с Игоря Саввича на Ласковина, выглядевшего «доступней». — У нас молодой коллектив авторов, талантливых авторов, и я как редактор практически не вмешиваюсь в процесс. Да, это выдумка, но, если она вас заинтересовала, вы можете поговорить с Сашей. — Кишкин встал. — Он хорошо знает автора. Мы заинтересованы в читателе, господа, а читатель предпочитает что-нибудь неожиданное, пусть и недостоверное. Не одни мы так поступаем, господа. Практически большинство газет и журналов… Кстати, — он взял со стола экземпляр «Бурделя», — видите, на последней странице — ссылка: «За публикуемые материалы редакция ответственности не несет». — Кишкин посмотрел на хмурого отца Егория и, уже оправдываясь, произнес: — Ну, в общем-то, безобидная шутка…

Игорь Саввич его не слушал. Он размышлял. Ласковин посмотрел через плечо Кишкина в окно. За трамвайной линией располагался заснеженный сквер с желтыми полосками тропинок.

— Действительно, о материалах вам лучше поговорить с Сашей, — проговорил редактор. — Это, в общем, его епархия…

Отец Егорий вперил в него взгляд черных холодных глаз.

— А ты чем занимаешься? — резко спросил он.

— Я? — Видно было, что Кишкин старается взять себя в руки, но этот бородатый просто гипнотизировал. — Я больше со спонсорами общаюсь. У нас очень сильный спонсор, он…

— Врешь! — отрезал отец Егорий и поднялся. Ласковин обменялся с ним взглядом и еле заметно кивнул.

Игорь Саввич вышел, хлопнув дверью, но Андрей остался.

— Простите? — крикнул вслед отцу Егорию Кишкин.

— Охотно, — произнес Ласковин, оказываясь вдруг на линии между редактором и дверью. — Мы еще побеседуем!

Взяв единственный стул, Андрей отломил от него ножку и вложил под дверную ручку. Теперь открыть дверь снаружи стало затруднительно.

— А поначалу ты мне понравился, Кирюша, — сказал он побледневшему редактору. — Присядь!

И прихватив Кишкина за отвороты пиджака, посадил на письменный стол, прямо на хрустальную, полную окурков пепельницу.

— Ты соврал, — произнес он негромко. — А врать нехорошо. Разве тебя этому не учили в институте? Ты ведь образованный человек, Кирюша. Что закончил? Журфак?

— Да, — сдавленно ответил Кишкин.

— Вот-вот, — продолжил Ласковин. — Журналист. Не хочется поступать с тобой как с обычным бандитом, понимаешь?

Ласковин в упор глядел на перепуганного редактора и не испытывал ровно никаких чувств. Он знал, что должен сделать, и обдумывал, как сделать это побыстрее и минимальными средствами.

— Образованный человек, — повторил Андрей, словно пробуя слова на вкус. — Так, да? А по сути ты — говно! — продолжал он, не повышая голоса, но вплотную приблизив свое лицо к побелевшей физиономии редактора. (Похоже, сердечко у бедняги пошаливает!) — Говно, — повторил он брезгливо. — Тихое такое, жиденькое говно! Нет, на журналиста ты не похож! А похож ты на кидалу. Знаешь, кто это? — Кишкин судорожно кивнул. — Молодец! Может, ты гомик?

Редактор «Бурделя» помотал головой. Похоже, у него от страха отнялся язык.

Андрей отпустил его и отошел на пару шагов.

— Ладно, — сказал он, — к делу не относится.

И газетенка твоя тоже к делу не относится. Давай адрес и не отнимай у нас времени.

— У меня нет адреса! — не очень уверенно пробормотал Кишкин. — Он у Саши! — И попытался слезть со стола. Должно быть, сидеть на пепельнице из толстого хрусталя было не слишком комфортабельно.

— Место! — жестко приказал Ласковин и неожиданно отвесил Кишкину хлесткую оплеуху. — Адрес! — И еще одно красное пятно появилось на другой щеке редактора.

Ласковин взял Кишкина за отвороты пиджака, притянул к себе, одновременно вдавливая в стол, и, стараясь точно копировать интонации покойного Крепленого, произнес:

— Ты даже не представляешь, что я с тобой сейчас сделаю!

И Кишкин сдался. Нравственно и телесно. Пухлые губы его задрожали, и с ним приключился конфуз, заставивший чистоплотного Ласковина отодвинуться на метр.

— Адрес! — рявкнул Андрей.

— Я дам, дам. — Кишкин снова попытался встать.

— Сидеть! Сам возьму! Где?

— В столе. В верхнем ящике, белая папка.

Андрей без труда нашел искомое — толстую дорогую папку с эмблемой «Графика-М», и через полминуты выудил из нее листы с пометкой «Вампир-3». Там же были и фотографии, те, что в газете, и еще три. Ни на одной лица «вампира» не было видно. Зато здесь был адрес: Серпуховская, 3, кв. 296.

Андрей сложил материалы и фотографии и спрятал в карман.

— Что вы с ним сделаете? — сдавленным голосом спросил Кишкин.