Йа Йолка. Русский киберпанк

Ёлка, взглянув на бомжиху, вздрогнула от неожиданности. Та, приподняв голову с локтей, глядела исподлобья сквозь спутанные, сальные клочья волос мутно-ненавидящим, полубезумным взглядом.

Облизнувшись, бомжиха сварливо зарокотала пропитым голосом:

– Ты, малолетняя прошмандень, хоть знаешь почему я на улице? Да я, бля, на зоне четыре года ни за хер собачий, менты, падлы, кражу повесили. А я в жизни ничего чужого в руки не взяла, я, бля, на заводе с восемнадцати лет заправщицей сидела, ещё при совке ёбанном, когда вас в проекте не было… А теперь… Ну чо, да я бомжиха. И чо? Что ты против-то имеешь? А? Сидят тут две пизды с пивом, – в наше время вам бы люди ремня всыпали за такие посиделки, вы радуйтесь-то, что всем просто похер…

Ёлка с опаской покосилась на Марго, предполагая, что та в ответ обнаглевшей старухе точно зарядит чего-нибудь ядерного. Однако Марго, как ни странно, даже и не глядела в сторону бомжихи. Достав смартфон, она сосредоточенно копалась в содержимом какого-то приложения.

Пощёлкав сенсорами, она кинула гаджет в сумочку и сделала большой глоток из бутылки.

– Так, Ёлка, короче, нам подфартило. Мне тут сбросили в чатике адрес клада, сейчас поедем, кайфанём по полной, – Марго звонко шлёпнула Ёлку по коленке. – Блин, ну круто же, а. На сайте писали, что там силос какой-то новый, прикольный, из Голландии, накрывает в говнище просто.

Марго посмотрела в сторону безумной старухи, которая, отчаянно матерясь, пыталась привстать с земли, но в противостоянии с неизбежной силой гравитации только пьяно переваливалась из стороны в сторону.

– Даже связываться с этой мразью не буду. Всё равно ведь ей недолго осталось. Давай Ёлка, допивай пивас, и гоу на маршрутку.

Я – Йолка

Из маршрутки девчонки выбирались под истошную ругань водителя, который недосчитался двадцати рублей за проезд. Среднеазиатские корни ничуть не мешали человеку отражать в тираде на усечённо русском весь горячий спектр переполнявших чувств и эмоций.

– Блин, ну нету у меня больше денег, чего прицепился? Урод конченный, – припечатала Марго, громко хлопнув автоматически закрывающейся дверцей микроавтобуса.

Пассажиры поглядывали через стекло автомобиля на Ёлку с Марго взглядами, в которых считывались какая-то жалостливая смесь сочувствия с равнодушием. Но в конфликт благоразумно не вмешивались – им же ещё дальше ехать.

Схватив Ёлку за руку, Марго бесстрашно почапала через грязную, снежную массу обочины по направлению к бетонным блокам сплошного забора, огораживающего гигантскую промзону давно заброшенного советского предприятия.

Сам завод располагался на окраине города. Одна из его заколоченных проходных была обращена воротами к запущенной, изрядно побитой городской площади с сиротливо вознёсшимся метра на три ввысь уродливым памятником Ленину. Другая же проходная давно уже была превращена в импровизированную свалку, – сюда годами выносили строительный и бытовой мусор жители посёлка Социалистический.

Весь прилегающий к этой заводской части жилой район, со всеми покосившимися сталинскими бараками (где до сих пор жили люди), с извечной российской непролазной грязью и вонью, идущей со стороны немаленькой уже свалки, местные называли запросто – Мусорка. И именно сюда Марго, сверяясь по GPS-карте в приложении смартфона, вглубь этого забытого цивилизацией гетто и тащила Ёлку.

Испуганно озираясь по сторонам, глядя на зигзагообразные передвижения вусмерть упитых (или обдолбанных – было непонятно) уже с утра жителей Мусорки, Ёлка подсознательно ускоряла шаг, молясь об одном – лишь бы их никто не зацепил, не привязался…

– Ёлка, блин, куда ты тянешь-то? – остановившись на минуту, Марго заозиралась по сторонам, оценивая дальнейший путь.

– Ну тут как-то странно, неуютно… Ни разу в этой стороне не была, хотя у меня тётка в посёлке живёт. Слушай, Марго, зачем мы сюда приехали?

Выбрав направление, Марго снова потянула Ёлку за рукав куртки:

– Пошли, сейчас сама узнаешь.

Девчонки вывернули в один из проулков, и, спотыкаясь в выбоинах разбитого тротуара, пробираясь мимо трёхэтажных облупленных сталинских халуп, вышли к заброшенному скверику. Здесь Марго (опять же сверившись с маршрутом навигатора) повела Ёлку по одной из аллеек, указав:

– Короч, нам нужна лавочка с вырезанным иисусом на кресте. Хотя какие тут лавочки…

В скверике действительно кое-где по обочинам утопающих в болотистой грязи тропинок, стояли в раскоряку деревянные остовы на гнутых металлических «лапах». Круто обломанные по краям, раздолбанные, с вырезанными на поверхности рисунками и матерными афоризмами деревяхи – всё это хозяйство лавочками называть было трудно.

Тем не менее, именно Ёлка первой обнаружила нужный им артефакт в глубинах скверика. На спинке одной из покорёженных скамеек ножиком грубо, но довольно искусно была вырезана фигурка парящего на кресте Иисуса Христа. Неизвестный мастер по деревянной резьбе попробовал даже изобразить капельки крови, как бы капающей из ран спасителя, но такая детализация смотрелась невзрачно.