Я из Африки

А Себастьян такой худой, и ноги у него кривые. И даже белого халатика у него нет. Ему сшила халатик мама Наны. Маленький Себастьян — сын прачки Накалулы — плачет.

Учитель не обращает никакого внимания на Себастьяна. Он пишет на доске.

— Это буква «а». Это буква «б»… Это буква «ц»…

А Нана уже давно знает все буквы. Ведь ее мама учительница! «Разве я самая ленивая? — думает Нана. — Ведь я знаю все буквы!»

Однажды, в день рождения учителя, все дети принесли ему подарки. Белые мальчики и девочки, и Нана, и африканские мальчики. Даже маленький Себастьян. Он долго стоял в стороне, не решаясь подойти к учителю, строгому и высокому. Он принес свой маленький подарок, завернутый в банановый лист. Издали он протянул этот зеленый сверток учителю, боясь подойти поближе. Руки у него дрожали. Он был такой худой…

Что-то сейчас делает маленький Себастьян? Он ведь был очень болен, когда Нана уезжала. Что-то сейчас делает маленький Себастьян?

— Нана! О чем ты, девочка, задумалась? — слышится ласковый голос Анны Ивановны.

Нана встряхивает головой. Смотрит кругом. Широкие светлые окна, белые высокие стены, за окнами сад с желтеющими деревьями. Ветер врывается в открытую форточку. Московский прохладный ветер. Кругом сидят мальчики и девочки, московские ребята, и рядом с Наной сидит ее новая подруга, русская девочка Оля…

— О чем ты задумалась, девочка? — переспрашивает Анна Ивановна.

Нана опускает голову. Ей стыдно. Она задумалась на уроке и не слыхала, что объясняла Анна Ивановна. Но как рассказать Анне Ивановне и ребятам о том, что она вспоминала, о чем задумалась? Ей еще трудно говорить по-русски. Ведь прошло только несколько месяцев с того дня, как в московском аэропорту приземлился самолет, на котором Нана прилетела из Африки.

Только несколько месяцев Нана живет в Москве. Только несколько месяцев слушает она русскую речь. В первый же день, сразу после своего приезда Нана выучила русское слово «здравствуй». Все говорили ей это слово! И какие-то люди в аэропорту и шофер машины, на которой Нана с мамой и ее друзьями ехали по городу. И мамины товарищи — африканские студенты из разных стран — и мамины учителя. И продавщицы в магазине, куда они пошли с мамой, чтобы купить Нане пальто, ботинки и теплое платье…

На улицах Москвы деревья стояли почти совсем голые, как баобабы в Африке, но только не такие большие. На них еле-еле начинали раскрываться маленькие зеленые листики. Мама сказала: «В Москве сейчас весна. Скоро у меня начнутся экзамены…»

Утром мама уходила на лекции, а Нана гуляла в садике около общежития. На асфальте и на песчаных дорожках она писала буквы, которые ей показывала мама.

Мама училась, и Нана училась. Училась говорить, и писать, и читать по-русски.

Потом деревья на улицах стали совсем зелеными. В садике около общежития на больших кустах расцвели светло-лиловые душистые цветы. У мамы начались экзамены. А Нана уже разговаривала с мальчиками и девочками, которые приходили играть в садике. Оказалось, что и в Москве дети играют в такие же самые игры. Так же прыгают через веревочку и скачут на одной ноге по земле, прутиком начертив на ней «классы»…

Русские буквы… Русские слова… В книгах, на улице, на больших вывесках…

— Мы с тобой должны пройти весь букварь! — сказала мама, сдав экзамены. — Я перешла на второй курс, и ты в сентябре поступишь во второй класс в русскую школу.

И вот, наконец, когда листья на деревьях начали желтеть, когда, золотые и красные, они с тихим шелестом падали на дорожки, Нана подошла к большому дому, на котором было написано: «Школа-интернат № 21».

Глава III. А как у вас, в Африке?

Когда в спальне гаснет свет и старшая девочка Зина, которая спит вместе с девочками из второго класса, говорит: «Тише! Спать!» — Нана никак не может заснуть сразу. Она лежит на спине и думает. Лежит очень тихо, чтобы Зина не догадалась о том, что она не спит. Зина ведь тут, совсем близко… Нана не шевелится и думает об интернате, о московских ребятах, о Москве, обо всем новом, что она увидела. Потом она засыпает, и во сне ей снится Африка, родная, горячая и светлая Африка.

Здесь, в Москве, Нане все время холодно. Ребята бегают без пальто, в носках, без шапок, а Нана надевает теплый свитер и лыжные теплые штаны.

— Ты у нас как медведь! — говорит Анна Ивановна. — Ведь сейчас еще совсем тепло! А когда пойдет снег, что мы будем с тобой делать?.. Ну, ничего! Привыкнешь.

Снег… Какой он? На картинках, в книгах Нана видела снег. А вот какой он на самом деле?

— Когда уже будет снег? — потихоньку спрашивает Нана у Оли.

Оля смеется.

— Снег будет, когда настанут холода!

Хорошо говорить Оле: «Когда настанут холода!» Для Наны холода уже настали. Когда второй класс идет гулять, Нана надевает теплую шапку, шарф, шерстяные перчатки, теплые рейтузы, теплое пальто… и все-таки дрожит от холода.

Почему смеются ребята? Ведь они никогда не были в Африке и не знают, как там тепло…

— А как у вас в Африке? У вас в Африке жарко, как в Крыму? — спрашивают ребята у Наны.

— А что такое Крым? — удивляется Нана.

Ребята опять смеются.