Я - хищная. Пророчица (СИ)

Я нырнула в подъезд, предварительно отряхнувшись под крыльцом. Почувствовала, что озябла, и мысленно отругала себя за беспечность. Но потом махнула рукой. Выпью у Глеба горячего чаю, согреюсь. Мне просто нужно было это – ощутить единение с защитником, понять, что я никуда не уйду. Даже если придется пожертвовать спокойствием и частью себя самой. Это и мое племя тоже, и я не позволю Владу лишить меня его. Он и так слишком много у меня забрал.

– Совсем сдурела! – Глеб встретил ворчанием, как всегда. Я лишь улыбнулась и прошмыгнула в квартиру. Разулась на пороге, нырнула в ванную, стянула мокрую одежду и встала под горячий душ.

Я привыкла к квартире и ощущала себя тут, как дома. Завернувшись в серый махровый халат, почувствовала себя лучше.

– Есть хочу, – заявила безапелляционно, прошлепала на кухню и открыла холодильник. Да уж, выбор невелик: заплесневелый сыр, колбаса сомнительной свежести и яблоки.

Ну, хоть что-то. Я вымыла два под краном и одно протянула Глебу. Он хмурился у окна, смотрел исподлобья, но яблоко взял.

– Не нужно ко мне ходить, – проворчал мой друг. – Рано или поздно Макаров прознает о том, что ты видишься с отреченным.

– Филипп знает, – безразлично сказала я, села на стул и поджала под себя ноги. Да уж, с выпирающим животом это не так-то просто оказалось.

– Как... знает? – Глеб присел рядом и положил яблоко на стол. Глаз с меня не сводил – смотрел встревоженно и даже испуганно.

– Пытался шантажировать меня, но я его послала. – Я жадно вгрызлась в румяный красный бок фрукта и глубоко вздохнула. – Филипп не самая большая наша проблема. Я была у Влада.

– Ты... – Глеб со свистом выдохнул. Встал. Прошелся по кухне. Его лицо сначала побелело, а потом пошло багровыми пятнами. Я даже испугалась. Синие глаза сверкнули смесью гнева и страха. – Больная вообще?!

– Влад – охотник, – спокойно произнесла я. – Ритуал сделал его таким. Он приходил ко мне ночью, а потом я звонила Андрею. Он сказал, Влад просил за тебя Первозданных.

– Фига се!

Мой друг снова опустился на стул, втупившись взглядом в истертую столешницу. Провел руками по волосам, но они снова беспорядочно рассыпались в стороны, а одна прядь-хулиганка упала ему на лоб.

– Я была у него только что. Мы говорили... – Я замялась и сглотнула жгучий ком. – Говорили обо всем.

– На кой черт ему это понадобилось? – с чувством спросил Глеб. – Суперсила – это сущность охотника? Так они иногда слабее наших бывают? Ты ж вон прищучила двоих.

При упоминании о Мишеле на глаза навернулись слезы. Гормональное. Всю беременность постоянно хочется реветь. Или все же это связано с недавними событиями?

– Думаю, Владу нужны были знания Первозданных, ведь только охотники могут с ними встречаться.

– И для этого он чуть тебя не угробил? Ради знакомства с древними охотниками? Да он просто обаяшка!

– После того, как решит проблемы с Альриком, Влад вернется в атли вместе с тобой. Ты же знаешь, судить его не будут – он был в своем праве... разрушить проклятие.

Глеб все понял – ему не нужно было ничего объяснять. Взял меня за руку и очень серьезно спросил:

– Уйдешь?

Я покачала головой.

– Как я могу? Скоро родится ребенок. И как бы я не ненавидела Влада, он прав – защитница из меня ужасная. Дочери лучше оставаться в племени, а я не смогу ее оставить... – Я всхлипнула, ругая себя за то, что снова развела. – Я слишком много потеряла.

Глеб сжал мою руку.

– Это хорошо, что он вернется. – Недобро улыбнулся. – Моя кровь дает мне право...

– На что? – испуганно выдохнула я, хотя уже знала ответ.

– Я вызову его. Вызову, одолею. И убью.

– А если нет? Ты об этом подумал? – выкрикнула я. – Если у тебя не выйдет?

– Это личное, – твердо ответил Глеб. – И должно закончиться, наконец.

Я не смогла отговорить его, как ни старалась.

Поединок – это даже звучало страшно, а уж если представить. Они всегда заканчивались смертью. Мало кто признавал собственную слабость, а не признать означало умереть.

Если Глеб проиграет... Нет, даже думать об этом было страшно.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Сидела в кресле у окна и слушала, как он размеренно дышит во сне.

Я осталась на ночь – забила на правила и законы. Все равно одежда вымокла, да и дома меня не особо-то ждали. Почему-то я была уверена, что Филипп не станет наказывать меня. Об утреннем инциденте заставила себя забыть, хотя где-то в глубине души зародилась обида за Риту. Она любила Филиппа. А он ее нет.

Хотя... Мои понятия о браке и любви сильно отличались от понятий остальных хищных. Как смешно, наверное, выглядели для Влада мои притязания на моногамию.

И зачем я об этом думаю?

Серая тоска, как туманом, заволокла воздух. Дышать стало тяжело, и я вышла на балкон. Умытый ливнем город спал. Изредка по дороге проезжали машины, а в некоторых окнах дома напротив горел свет.

Стало до ужаса обидно, что все это произошло со мной. Не могла влюбиться в кого-то не настолько безумного? Например, в Матвея. Ведь живут же хищные с людьми, заводят семьи, детей. Так нет же, угораздило! А теперь я вынуждена буду жить с этим до конца своих дней.