Я - хищная. Пророчица (СИ)

– К сожалению, ты здесь ничего не решаешь, Полина, – бесстрастно сказал Влад и направился к выходу из беседки. Снова игнорирует. Ну, уж нет. Не в этот раз.

– Ненавижу тебя! – выдохнула я, сжимая кулаки.

– Переживу.

– Я не верю в кару богов. Боги обманывали хищных веками, обещая суперсилу за девять нали, – не унималась я. – И что в итоге? Я готова рискнуть и нарушить клятву глубинным кеном. Лучше это, чем жить с тобой в одном доме.

Я тяжело дышала, глядя ему прямо в глаза.

Черт, я действительно сказала это! И действительно готова уйти. Уже почти на выходе, полусвободна. Я смогу. Если понадобится, спрячу дочь там, где он никогда не найдет. И сама сбегу. Лишь бы не чувствовать этой пустоты, обиды. Лишь бы не видеть его лицо, не вспоминать...

Влад опустил глаза, глубоко вздохнул и вернулся. Близко подходить не стал, словно боялся спугнуть. Но даже так было неуютно, словно он внедрялся в мои мысли, мог прочесть все страхи и сомнения.

– Что ты знаешь о себе, Полина? – тихо – слишком тихо – спросил он. От невинного, на первый взгляд вопроса, бросило в дрожь.

– В каком смысле? – осторожно спросила я.

Он сбивает с толку. Снова. Тайны, заговоры, недомолвки, страшные планы – в этом весь Влад. И я буду дурой, если снова поведусь.

Но Влад смотрел прямо и резко. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что мне не понравится то, что я сейчас услышу. Отступать было поздно – он заговорил:

– Тебе не нужно питаться, ты быстро восстанавливаешься, даже полностью истощенная поправляешься и встаешь без помощи ясновидцев. – Влад сделал паузу, обходя меня сзади. По спине пробежали мурашки – от копчика до затылка, дыхание замерло на выдохе. – Из твоих ладоней льется смертельный, сжигающий кен. Ни у кого из атли, включая твою мать, не было таких способностей. И не будет.

– Что ты хочешь этим сказать? – голос стал хриплым, слова растворялись в воздухе, окрашивая его тревогой. Влад говорил обо мне, но интонация была такой, словно мы были врагами, и виновна в этом я. И снова вернулось это зудящее чувство, а внутренний голос нашептывал на ухо: «Ты здесь лишняя, Полина...».

– Таких, как ты, называют сольвейгами, что в переводе значит «луч солнца». Проще – хищные со светом. Сольвейги рождаются редко. Появляются сами по себе в каком-нибудь племени, являются частью общины, но никогда, – его дыхание опалило затылок, – никогда не приносят ничего хорошего соплеменникам. Эти случаи всегда оканчиваются бедой.

Я замерла, не в силах поверить в то, что он говорит. Боясь повернуться, посмотреть ему в глаза и найти там...

Что?

Он же врет! Влад всегда врет. Нельзя ему верить – ни за что и никогда.

– Ложь, – прошептала я, но вышло неубедительно.

– Ты же хорошо изучила летописи Филиппа, не так ли? Неужели не встречала упоминания о светлых?

Вспомнилась древняя легенда о хищном, который, разозлившись, сжег свою деревню. Я читала ее в первый день, когда только переехала к Филиппу, спасаясь от охотника. Слова об огне в его руках представились тогда метафорой, но теперь, в свете последних событий не казались такими безосновательными. Упоминания – редкие, туманные – о хищных со странными способностями всплывали в памяти. И всякий раз их племя подвергалось каким-то испытаниям, а сами хищные исчезали, и никто больше о них не слышал.

Но это все легенды. Неправда. Я не могу быть одной из них!

Подняла руку к лицу и обнаружила, что плачу.

– Я никогда не причиню вреда этим людям, – прошептала, качая головой. – Никогда...

– Ты этого не знаешь, – ласково произнес Влад. Так близко. Снова близко. Душно... Совершенно нечем дышать. – Ты не можешь контролировать себя.

Слова рвались изнутри – пугающие вопросы, внезапные предположения. Ломали ребра, разрывали внутренности. Я умру, если не спрошу. Если не узнаю. Вспомнился разговор с Глебом, страх в его глазах, странный, оценивающий взгляд.

– Ты хотел убить меня из-за этого? Хотел и... не смог? Из-за проклятия?

Я уже не боялась правды. Она виделась мне сюрреалистичной, искаженной, как отражения в комнате кривых зеркал. Но Влад не врал – на этот раз нет. Интуиция убеждала: слова о сольвейгах – не ложь.

– Я никогда не хотел твоей смерти, Полина.

Мягкий тембр, вкрадчивый голос. И совершенно искренние интонации.

Почему ты боишься посмотреть ему в глаза? Что ты опасаешься там увидеть?

– Тогда зачем?

– Потому что сам не знаю, как это контролировать.

Я с шумом выдохнула. Наконец, картинка сложилась, и я увидела неутешительную правду. В ней я – именно я, а не он – была монстром, способным причинить вред тем, кого люблю. Возможно, мы оба были монстрами.

Возможно, мы...

– Мой кен. Ты выплеснул его тогда, верно? – Повернулась к нему. Влад не отвечал – просто смотрел. Отвечать было необязательно, я и так знала ответ. – Чтобы я не навредила атли? Но я никогда бы... никогда...

Резкий крик разорвал тишину. С крыши сорвалась стая голубей и рванула в небо, и это почему-то показалось мне плохим знаком. Очень плохим. Возникло ощущение, что я опоздала на поезд, и он увез от меня что-то, что никогда не вернется.