Я - Хюррем! (СИ)

Последней фразы султан не понял, но ему и первых двух хватило. Неуловимое перемещение – и горло Антона оказалось зажато в тиски сильных пальцев!

Медсестра пискнула и попыталась побежать за охраной, но я ее остановила.

-Не надо никого вызывать. Муж разберется с этим ублюдком, но ничего ему не сделает. Не переживайте. У нас тут свои разборки.

-Не положено…

-А мне срать, что у вас положено, а что нет! Положено было сюда пускать человека, который мне никто?! Положено его слушать было, что меня пора того, убирать?! – вызверилась я, как-то моментально превратившись в грозную султаншу, отчитывающую провинившуюся рабыню.

И девчонка это почувствовала…. Кинувшись извиняться. Я тряхнула головой и на минуту испугалась сама себя. Обернувшись же, я увидела Антона, кучкой валяющегося на полу, и брезгливо разглядывающего его Сулеймана.

-Он обмочился, - обличающе ткнул пальцем Падишах всего мира в компрометирующую лужицу, расплывающуюся под тушкой моего бывшего. Я хихикнула и, подойдя к Сулейману, от души его поцеловала в щеку. Как он зарделся-я…

И тут в палате появился доктор.

Глава 37, в которой Сулейман привыкает к современной Москве

Из больницы мы выписались с боем через пару дней. Сулейман никак не мог найти себе места — ему постоянно было неуютно в нашем времени. Впрочем, я отлично его понимала — сама через это прошла. Как ни странно, но такой — потерянный и откровенно несчастный, — султан нравился мне все больше и больше.

О Мехмеде я просто запретила себе думать — сердце начинала рвать непонятная мне самой тоска. Вроде бы я дома, на месте, наконец-то вернулась к привычной мне жизни — что не так?

Ответа на этот вопрос у меня не было.

-Этот мир странный, Хюррем, — задумчиво глядя в окно автомобиля, сказал Сулейман. Вид Москвы и многочисленных новостроек пугал его. — Где вы молитесь?

-У нас есть мечети. Если хочешь, завтра сходим туда.

-А как же намаз?!

Ох ты ж е. Не видать мне покоя с этим товарищем — Хранителем веры. А я так надеялась хоть чуть-чуть отдохнуть от нудной обязанности вставать на молельный коврик по пять раз на дню. Видимо, не судьба.

Вспомнив, что коврика-то у меня дома и нет, я содрогнулась. Плакала моя мечта спокойно поваляться дома, после приготовления ужина, в пенной ванне. Придется искать мечеть и закупаться товарами для мусульман. Чтоб его.

-На намаз можно и дома вставать, — сжав зубки, фальшиво заулыбалась я. — Аллаху все равно, ему важно, чтобы ты молился вовремя, ведь так?!

Скрепя сердце, Сулейман со мной согласился. И снова уставился в окно, жадно впитывая непривычные пейзажи.

-А где живет ваш король?

-У нас не король, а Президент. Где именно он живет, я точно не знаю — это секретная информация. Но у нас есть Кремль, вроде там какие-то важные заседания проходят. Когда-то Кремль и был таким дворцом для царей.

-Куремль…- по слогам выговорил непривычное слово Сулейман. –Занятно.

-Еще бы. И туда съездим.

Султан промолчал. Но судя по его грустному виду — было ему совсем не до Кремля и московских достопримечательностей. Он просто отчаянно хотел домой.

Моя квартира располагалась в районе Фили-Давыдково, недалеко от метро «Славянский бульвар». Припарковавшись на свободном пятачке у подъезда, я поманила за собой Сулеймана, недоверчиво рассматривающего обычный московский двор.

-Это что, сад? — брезгливо ткнув пальцем в детскую площадку и пару облезлых клумб, спросил он. Я пожала плечами и подтвердила его догадку. — Это не сад.

-Какой есть.

-Тебе нужно сменить садовника, Хюррем, а лучше — казнить его!

Меня просто распирало от смеха, но приходилось держать лицо. Хихикать над султаном Османов, пусть даже сейчас он обычный мужик по имени Сулейман, в открытую не стоило. Это было очень неумной идеей.

-Пойдем в дом.

-Это твой дворец? — поджав губки и оглядев девятиэтажный дом, процедил муженек. — Богато живешь…

Ох, как же мне хотелось рассмеяться!

-А где слуги?

Уже не хочется.

-Почему не встречают?

-Сулейма-ан! — слегка покрывшись румянцем от злости, рыкнула я. Султан тут же прижал ушки и испуганно посмотрел на свою Хасеки. –Все вопросы — когда будем дома, ладно?

-Но…

-Никаких «но»! — цапнув этого барана за рукав купленной наспех рубашки, я потащила его в лифт, мысленно представляя себе реакцию этого музейного экспоната на последние чудеса техники.

Описывать, как я заталкивала его в этот самый лифт, я не стану. Эту сцену достойно мог быть описать только автор, специализирующийся на самой низкопробной чернухе, я же себя к таковым не отношусь. Скажу только, что спустя десять минут, чудом миновав встречу с любопытными соседками, я втолкнула Сулеймана в свою квартиру.

В доме был ужасный бардак и повсюду валялись пустые бутылки. Эта тварь, Антоша, явно развлекался на моей площади в мое же отсутствие. Ну погоди, пообщаемся мы с тобой в суде, дружочек! Не дай Аллах, у меня хоть что-то из вещей пропало — за каждую в десять раз заплатишь! Можете считать меня жадной корыстной стервой, но уж какая есть!