Я - Хюррем! (СИ)

»-Кто ты? … — чувствуя себя невероятно глупо, мысленно спросила я. — Ты можешь ответить?

-Меня зовут Шахин, — после небольшой паузы пришел ответ. — А тебя?

-Я Хюррем! Хасеки Хюррем Султан!

-Заработался… — донеслось до меня тихое и печальное. Голос как будто отдалился — ощущение, которое сложно описать словами. –Вы мне уже и снитесь, а теперь еще и диалоги вот… Ай, Аллах, надо срочно брать отпуск…

-Я настоящая Хюррем! –возмутилась я в ответ. — Но… неважно. Что это была за идея с казнью?

-Мне надо убить Ибрагима-пашу в серии так, чтобы султан не нарушил свое обещание не отнимать у него жизни! — услышала я в ответ.

-А мне надо убить его в реальности!

-Понимаю, сочувствую…. В реальности убить — это вам не сценарии писать!»

На этом связь резко прервалась, а я упала на пол и потеряла сознание.

Глава 50, в которой к Ибрагиму неожиданным путем приходит помилование, а султан получает подарок

В чувство меня привел Гюль-ага, который был синим, словно хорошо полежавший трупик.

-Султан приказал привести пашу к нему на допрос, моя госпожа.

Данная новость вывела меня из обморочного состояния эффектнее, чем ведро ледяной воды, вылитой на голову. Времени нет, и я катастрофически, просто КАТАСТРОФИЧЕСКИ не успеваю предотвратить общение Сулеймана с Ибрагимом. Верить в то, что грек не расскажет про наши с ним шашни из любви или еще каких благих побуждений, очень хотелось. Но вот почему-то не верилось.

-Что мы можем успеть сделать, Гюль-ага? — держась за ноющее сердце, прошептала я. В глазах опять потемнело, мне не хватало воздуха. Чуть продышавшись, я увидела, как за верным слугой захлопнулась дверь.

И что он задумал?

Спустя пять минут в мои покои ворвалась лекарша, а следом за ней — бледный Сулейман. За их спинами маячил мигающий мне во все глаза евнух. Я сообразительно застонала и снова упала на пол, почти даже не симулируя.

-Хюррем! — кинулся к моей обморочной персоне Сулейман. — Что с тобой, моя Роза? Разие-хатун, осмотри госпожу немедленно! Да что вы все стоите?!!!

«Это его любимая фраза, я смотрю, особенно при общении с персоналом», — отстраненно подумала я, утомленно прикрыв глаза и слегка расслабившись. У меня было всего несколько минут, чтобы обдумать план, зародившийся в голове евнуха, и подыграть ему. Рассказать мне о нем он не мог, оставалось самой догадываться. Но суть я ухватила довольно быстро — задержать Сулеймана рядом с собой любыми способами, лучше всего — на ночь. А ночью Ибрагима-то и тогой… Устранить, в общем.

-Сулейман… — еле слышно, будто через силу выдохнула я, чуть приоткрыв глаза. — Мой Падишах…

-Да, моя Роза?! — на султана было страшно смотреть.

-Не уходи, Сулейман… — «слепо» зашарив рукой в поисках его ладони, прохрипела я, внутренне давясь от смеха.

-Побудь со мной немного…

-Я никуда не уйду, Хюррем! — пылко пообещал Сулик. А мне только того и надо!

-Обещай мне… (здесь был страдальческий надрывный кашель) … Обещай, что позаботишься о нашем сыне-э… — мне бы еще для достоверности скупую слезу пустить, да по заказу что-то не получается. Гадство. Вместо этого я опять «утомленно» зажмурилась, чтобы по ехидному блеску глаз меня раньше времени не вычислили.

-Да что ты такое говоришь, Хюррем?! Ты не умираешь! Ты завтра уже будешь на ногах, и возьмешь на руки нашего Мехмеда! —, а сам на лекаршу вытаращенным глазом косит, я подсмотрела. Та развела руками и с белым лицом грустно покачала головой.

Гюль-ага мигнул мне еще пару раз, почему-то только левым глазом. Все ясно. Лекарше в кармашек перекочевал нехилый бакшиш, и теперь она будет петь ровно то

, что от нее требуется.

А нам большего и не надо!

-Я сейчас, Хюррем, — осторожно положив мою потную ладошку на мое же пузо, султан отошел с лекаршей в уголок и наклонил к ней ухо. Видимо, чтобы не пугать «бедную султаншу» раньше времени. Но у меня же слух упыриный…

-Госпожа очень плоха, Повелитель… Как бы ей сегодня-завтра не отправиться в райские сады Аллаха…

«Не дождетесь! , — мысленно показала я язык и султану, и всему гарему, да и османской династии в целом. — Я еще вас переживу!»

-Из-за чего это?! —, а сам чуть в халат ей не вцепился, чтобы потрясти, как грушу. И шипит этак заговорщически.

-У госпожи слабое сердце, Повелитель… Ей нельзя рожать так часто, нельзя волноваться… Недавние роды и новая беременность истощили ее организм…

И он поверит в этот бред?! Чтобы шестнадцатилетняя девица «истощилась» от каких-то родов?! Да я здорова, как стадо коров разом, тело-то нормальной деревенской девушки досталось, на парном молочке да домашних яичках выросшей!

Но султан скушал, будто так и надо. Аж глаза от слез заблестели. Отослав Разие взмахом руки, поднял меня с пола, заботливо уложил на кровать и руки на животе сложил. Еще бы глаза прикрыл ладошкой — и было бы просто идеально. Готовый вам труп султанши, нате, пожалуйста — только простыночкой сверху еще задернуть надо, чтобы простые люди на такую ужасть тухлую не смотрели.

Я старательно соответствовала своей роли «трупа», внутренне угорая.