Я - Хюррем! (СИ)

Валидэ спала. Служанки посовещались и предложили мне прийти попозже, когда их госпожа встанет. С каждым днем состояние здоровья Хафсы все ухудшалось — у нее уже почти не оставалось сил на то, чтобы разгуливать по гарему и навещать наложниц Сулеймана. Она все чаще ложилась отдыхать среди дня, и недалек был тот день, когда Царственная колыбель окончательно отправится в сады Аллаха к своему возлюбленному супругу и господину.

Стыдно признаваться, но я буду по ней скучать.

С этими мыслями я направилась в свои покои и неожиданно наткнулась на маленького самодовольного крысенка, копошившегося на этаже фавориток с сундуком, полным завалявшихся без дела тканей. При виде меня ЭТО выпрямилось, гордо подбоченилось и заявило:

-Что, госпожа?! Вы говорили, что не видать мне Повелителя и хальвета!

Это когда я такое говорила?!

-И вот! — с гордой рожей Фирузе обвела рукой три сундука и какой-то тюк. — Наш милостивый падишах подарил мне это после вчерашней ночи!

Ох ты ж, Господи. Ну и радуйся этому теперь.

Я молча пожала плечами и попыталась пройти в свои покои.

-Вашей власти пришел конец!

Из моей груди вырвался нервный смешок. Ее Тахмасп прислал специально, чтобы меня доводить? Надо будет сказать спасибо, написав ответное письмо, а то мне как-то скучно жить стало в тихом гареме.

Вокруг нас начали собираться фаворитки Сулеймана. Айше Хатун, которй давным-давно разок посчастливилось побывать в «райских садах» молодого и голодного до тела Сулика, с искренним интересом прислушивалась к словам писклявой швабры.

Швабра одернула на подобии груди кривенький лиф платья, и пошла в атаку.

-Вы и так нарушили все правила и устои гарема!

-Прекрасно, но это я и без тебя знаю, — нежно улыбнулась я, наконец-то соизволив развернуться к сопернице лицом. — И что дальше?

-Наш Повелитель женился на безродной рабыне с Красной Руси! Его теперь за это позорят! — обличающе ткнула пальцем мне в грудь маленькая хамка. Я молниеносно перехватила ее руку и сильно сдавила ее, выкручивая запястье. Дождавшись, пока Фирузе заревет от боли, склонила ее как нашкодившего щенка и, нагнувшись к ее лицу, тихо прошипела:

-Запомни, Фирузе. Если ты еще раз, еще ХОТЬ РАЗ скажешь что-то не то и не тем тоном обо мне, или о нашем Повелителе, да еще и в присутствии других рабынь — я задушу тебя вот этими самыми руками, а затем сброшу в Босфор. И знаешь, что? МНЕ ЗА ЭТО НИЧЕГО НЕ БУДЕТ.

С этими словами я оттолкнула от себя рыдающую девчонку и молча прошла в свои покои под испуганными взглядами наложниц.

В голове был полный и форменный бардак, избавиться от которого не представлялось возможным. Перед глазами стояло злое и красное лицо Фирузе. Мне стало почему-то стыдно перед маленькой, но наглой девчонкой за свое поведение. Разговаривать злобным тоном и пугать людей я училась еще в современной Москве, и теперь мне было страшно за неподготовленные мозги средневековой племянницы шаха. С другой стороны, она хамила главной Хасеки гарема, а это плохо. За такое наказывают. А я ведь ее даже в темницу не отправила!

Успокоив себя этим соображением, я потянулась за лукумом и неожиданно заметила отсутствие Гюль-аги.

И где мой верный евнух, простите? Озаботившись этим вопросом, я позвала Марию, новую рабыню из Греции, недавно подаренную мне Валидэ Султан.

-Мария, найди Гюль-агу, и позови ко мне, — в изнеможении опускаясь на изящную оттоманку, попросила я. Девушка поклонилась и побежала исполнять приказ.

Только я вздохнула свободно, ожидая прихода верного слуги, как в мои покои вломился страдающий Сулейман.

-Хюррем! — вырвался из него крик души, и мне пришлось спешно бежать к нему с утешениями. –За что Аллах так покарал меня, скажи?! За что?!

А я как будто знаю. Я что, Аллах?!

Мило улыбнувшись, я обняла Сулеймана и начала нести убаюкивающую ересь о том, что Бог не посылает человеку испытаний выше его сил. Поддавшийся моим увещеваниям Сулейман уютно разместился на кушетке и посадил меня на колени, спрятав лицо в вырезе декольте.

Ты еще поплачь, маленький большой мальчик. Я на тебя злая до сих пор, между прочим, а ты тут бегаешь как ни в чем не бывало.

-Моя Хюррем… — и руки еще целует.

-Сулейма-ан… — томно прошептала я.- А ты внимательно смотрел на лицо погибшего мальчика?

Султан вздрогнул, как от удара, и уставился на меня испуганными глазами.

-Почему ты не назвала его…Мустафой? …

-Потому что это не Мустафа, -мило улыбнулась я, поднимаясь с колен мужа.- И я тебе это докажу.

А ведь хотела же сперва с Валидэ все обсудить, идиотка!

Глава 54, в которой Ибрагим удивляет всех

Корабль готовился к отплытию, капитан и матросы сновали по берегу, будто толстые мыши, готовящие запасы на зиму. Темноволосый мужчина с маленьким мальчиком на руках невольно усмехнулся, заметив такое сходство.

Мыши, они и есть мыши — хоть и в человеческом облике. Трусливые, глупые и маленькие. Они не стремятся к власти и довольствуются самым малым — небольшим кошельком с золотом, выгодно сосватанной женой и дарованными Аллахом детьми.