Я хочу быть тобой

У нас в бокалах сок. Мне нельзя даже игристое, а Вадим, после того случая с Зоей больше не притрагивается к спиртному. Для него это теперь табу.

У нас теперь вообще много табу. На родственников. На тех, кто может заходить в наш новый дом. Это наше гнездо, которое мы отстраиваем с нуля, и посторонним тут места больше нет. Это касается и всей нашей жизни в целом.

После поздравлений и боя курантов, звонит Нина.

Нам удалось сохранить с ней сестринские отношения. Конечно, не такие как прежде, когда между нами не было Зайкиной зловещей тени, но все-таки мы общались, поздравляли друг друга с праздниками и говорили на отвлеченные темы, старательно обходя опасные моменты.

Нина несколько раз просила меня помочь Зайке, но, когда та прилюдно послала ее в зале суда и принялась орать, что это не она должна сидеть за решеткой, а никчемная мамаша, по вине которой все случилось, у сестры внутри что-то сломалось. Взгляд потух, и больше ни слова не прозвучало о том, что Зайка маленькая, несмышленая, что Зайку надо пожалеть.

Она не жалела никого.

— С новым годом, Мила, — тихо произносит сестра, — счастья вам, взаимопонимания и хороших людей рядом.

— Спасибо, Нин. И тебе всего самого хорошего и светлого.

— Ниночка… — звучит на заднем плане, прежде чем сестра успевает прикрыть динамик.

До меня доносится какое-то шуршание и недовольный шёпот.

— Поздно, — губы сами растягиваются в улыбке, — я все слышала.

— Мил, — смущенно бубнит Нина, — я тут…подумала…почему бы мне не попробовать что-то изменить в своей жизни… Мужчину встретила. Вернее, я его давно знала, но как-то отмахивалась, шанса не давала. Все не до этого было…

— Не оправдывайся, Нин. Ты заслужила свое счастье. И если он может тебе его дать — бери не раздумывая.

— Спасибо, Мила, — она мнется, — как у вас с Вадимом?

— С Вадимом? — перевожу взгляд на мужа, который сосредоточенно выковыривает селедку из-под шубы, — все хорошо.

Он поднимает на меня вопросительный взгляд.

Я улыбаюсь и одними губами произношу «Я тебя люблю».

Наша история в последний год была сложной и некрасивой. Мы прошли испытание Зайкой, хлебнули на двоих большой ложкой из зловонной лужи, но нашли в себе силы оставить ее в прошлом и вместе идти в будущее, поклявшись друг другу что больше никого и никогда не подпустим к нашей семье.

Есть он, я, наш ребенок — это то, ради чего хочется жить и то, ради чего можно сразиться с целым миром. С любым врагом, даже если этот враг коварно прячется под личиной тех, кому доверяешь.

После разговора с сестрой у меня на душе становится легче, будто слетает большой камень, незримо давящий все это время. Да, я чувствовала вину перед ней, за то, что мы довели дело до конца и засадили Зайку по полной. Видела немой упрек во взгляде, но иначе поступить не могла. Оставить племянницу безнаказанной? Ни за что! Она не жалела никого, так почему я должна была жалеть ее?

Я устраиваюсь на плече у мужа, он неспешно водит кончиками пальцев по моей спине, и мне так хорошо, что не нужны никакие слова. Он рядом — и это главное.

Конец