Я хочу от него сына

Зря я что ли ходила на стретчинг? На шпагат я-таки за полгода села, а сейчас смогла продемонстрировать ему свою растяжку.

— Какие синяки? — заметно напрягся Федя.

Даже его рука замерла, перестав выводить замысловатые узоры на моем животе.

— Ну, ты же должен был подраться с Потаповым, — размышляла я вслух, не прекращая улыбаться. — Битва самцов. Все дела.

— Битва самцов. Все дела-а, — передразнил он, повторив мои слова наигранно-писклявым голосом.

Тема явно не пришлась ему по душе, но мне почему-то хотелось его немного потроллить. Вот словно чертик какой дергал за язык, что не могла сдержаться от провокации.

— Еще раз увижу тебя с Потаповым, получишь по жопе, поняла? — продолжил гневаться он.

Боже, какие мы грозные! Повезло мне вынуть ёжика из-под задницы этого мужика.

— О чем вы говорили? — задала вопрос, не умерив вовремя своё любопытство.

В принципе, я ничего не теряла, поэтому и не «фильтровала базар». Я же не за отношениями сюда явилась, чтобы говорить только лицеприятные слова моему бурильщику.

Да и момент сейчас самый подходящий для откровений. Может, что новое поведает? А вдруг?

— Ни о чем. Закрыли тему, — неожиданно рыкнул, ощутимо скрутив мой сосок в порыве эмоций.

Нет уж, не на ту нарвался!

— Медвежонок, почему?

В это «почему» я вложила слишком много. Трактовать можно по-всякому. Главное, как он на это среагирует.

— Что, почему?

Вот же, изворотливый. Кто бы сомневался, что вывернется.

— Что-то изменилось? Ты передумал или что? — сглотнув подступивший ком в горле, задала ему вопрос.

— Передумал. До хрена чего передумал. А ты, однако, настойчивая женщина, Патрахина. Мне нравится твоя инициативность. Говорю же, залипла на меня, — игриво кусает за загривок.

Японский городовой! Узнаю Федю и его коронную, и незыблемую уверенность в собственной неотразимости. И ни слова о ЕГО чувствах и реального отношения ко мне.

Закатываю глаза, никак не комментируя его последнее заявление.

— Нам пора, — говорю я, поёжившись от прохлады, уже успев остыть от любовной горячки. В помещении становилось все свежее. — Нас тут не заперли, интересно? Удивительно, что никто не зашел, — спохватилась, что называется, своевременно.

— Не дёргайся, Ев. Поздно уже. Свет горит, изнутри заперто — любой дурак догадается, что занято, — пробурчал на это Федор, пытаясь меня удержать на месте.

— Идти надо спать, завтра рано вставать, — не без сожаления озвучила очевидное, приподнимаясь и сползая с уютного медвежонка. Век бы так на нем лежала.

Мечты, мечты…

Лучше подобным мыслям не давать развития и не задаваться вопросом: а что дальше?

Понятно же, что всё тоже самое. Секс без обязательств, пока мы тут находимся. И никакого продолжения после.

Похоже, что я сама себя уговариваю и убеждаю, да?

Тяжко это все.

Федя прав, я на нем залипла. Небось, считает меня рыбой-прилипалой.

Если самокритично, это недалеко от истины. Пора признать очевидное.

Всеми нашими поступками движет любовь, либо её нехватка. Вот и я явилась сюда за частичкою своего счастья. Урвать кусочек, если целого не дано. Как воровка, честное слово.

Пофиг! Пусть считает меня кем угодно. Я своего добьюсь, и тогда «Hasta la vista, baby»*.

Главное, не унывать, и относиться к ситуации с юмором и иронией. А лучше даже, с самоиронией. Буду вести себя, как влюбленная идиотка. Я таковая и есть, чего теперь стесняться-то?

— Да погоди ты. Ну что мне с тобой делать, вредина? — спрашивает тем временем меня Федя.

— Холить, любить, и никому не отдавать, роднуль, — с улыбкой выдала я, потрепав его по щеке.

Пошутила вроде как.

В каждой шутке — доля шутки.

— Да тебя сейчас залюблю, так залюблю, ходить не сможешь, — пытается снова подмять под себя.

— Я уже заметила, — фыркаю, уворачиваясь. — Как танк по мне проехался. Отпусти, уже холодно.

— Так я согрею, — прижимается настойчивее к моему животу, пока сам сидит на лавке. А я стою на полу, зажатая его коленями.

— Се пур муа?* — восхищаюсь, ощущая животом его эрекцию.

— Муа, блять! Что ты опять сказала?

— Какой ты темпераментный, — обнимая его за шею, шепчу на ухо. — Не боишься, что бур от чрезмерного усердия сотрется? Давай завтра продолжим, а?

— З-зараза, — отпускает с неохотой. — Уговорила. Завтра, так завтра.

— Как тут у вас, строго с неуставными отношениями? — интересуюсь по ходу, пока сушу волосы полотенцем и облачаясь в свежее нижнее белье. — Начальство не взгреет? Конфликт с Потаповым опять же.

— Дался тебе этот Потапов. Забудь уже о нём, — снова взъярился Федечка.

Явно хотел что-то добавить к сказанному, но промолчал. Возможно, бесится из-за того, что Иван выше его в табеле о рангах.

У мужиков свои тараканы и комплексы. Я могу только предполагать.

Утешать? Обойдется.

Если не совсем дурак, то по умолчанию понятно, КОГО я выбрала.

И это он еще об Алексее не знает. У того ранг уж точно выше, чем у Феди с Ваней, вместе взятых.

— Нет у нас никакого конфликта, — нервно встряхнув полотенце, заключил Федор. — И начальству пох*р, главное, чтобы на работе никак не отражалось.

— Хорошо, — примирительным тоном отвечаю ему. — Я пойду.

— Стой! Я провожу. Нехрен шляться по ночам одной.

— Боишься, украдут?