Я хочу от него сына

Я ехала по главной на мигающий желтый, как этот «водятел», стоявший посередине перекрестка, чтобы развернуться, вдруг резко стартанул с места и впендюрился в мой Опель. Причем слева, аккурат в мою дверь.

Ехал натурально на таран, придурок, словно вообще меня не видел.

За секунду до столкновения, заметив краем глаза его приближение, и понимая, что не успеваю избежать краша*, моей основной мыслью было: «Все, это конец. Прости, сыночек».

Авто нехило тряхнуло, я инстинктивно зажмурилась и постаралась отклониться вправо на соседнее сидение, придерживая живот.

Скрежет металла резанул ухо, а потом наступила оглушающая тишина.

Поняв, что не чувствую боли, я рискнула открыть один глаз и посмотреть влево. Обе двери в хлам, стекла треснули, но не разбились к моему счастью, — обошлось малой кровью.

Тьфу, блин! Типун на язык мне, как говорила баба Соня. Без крови, конечно. Меня чудом не задело. Совсем.

Спасибо моему Ангелу-Хранителю!

Я просканировала свой организм на повреждения. Руки и ноги целы, живот на месте. Нижние конечности не зажаты.

Хорошо, что у меня нет подушек безопасности, а то удар в живот точно бы не сулил ничего хорошего.

Едва пережив один стресс, добавился тут же другой, потому что второй участник ДТП уже нависал над моей машиной и что-то орал, обкладывая меня непечатной бранью.

Дрожащими руками нашарила телефон, свалившийся с подставки, и набрала своего бурильщика:

— Ты где? — недовольно рыкнул он в трубку.

— Фе-е-дь, Федечка, — всхлипнула я в трубку.

— Евочка-девочка моя, что случилось? — встревоженно уточнил он, а я еще больше зарыдала, захлебываясь от нахлынувших чувств, и тем самым еще больше пугая его.

А мне было от чего, так пускать слезы.

Стресс, страх за сына, жирный орущий мужик, бегающий вокруг машины, и пытающийся открыть мою дверь. Вкупе с этим слова Федора «Евочка-девочка МОЯ», прозвучавшие сейчас для меня, как сладкая музыка.

Он никогда ТАК меня не называл, а тут назвал. Как папа. Это для меня, как особый сигнал, даже не знаю, как правильно назвать? То ли нежности, то ли заботы? Тревоги, волнения, любви? В общем, вы поняли.

А ведь в любви он мне ни разу не признавался. Ни разу! Но может оно и не надо? Главное же, не слова, а поступки.

Жизнь, такая штука непредсказуемая, и все может перевернуться за один миг.

А я…так люблю его и в то же время, как та собака на сене, всячески имею его мозг на протяжение месяца, отыгрываясь за прошлые Федины косяки.

А зачем? Он скоро опять на свою вахту уедет.

— Солнышко, скажи мне, где ты? Пожалуйста, — приглушенно проговорил Федя в трубку.

— Я…я на пересечении Респ, — икнула, в попытке успокоиться и перестать реветь, — Республики и Холодильной. Тут какой-то психованный мужик, сначала наехал, а теперь, кажется, хочет меня добить.

— Я его самого линчую! Блять!

— Ы-ы, — снова шмыгнула носом я.

— Ев?

— М?

— Ты… цела? Как Ярик?

— Да, с нами все нормально, — сглотнула я, поняв в этот момент, как здорово облажалась.

Представляю, папа бы поседел, наверное, если бы я позвонила в первую очередь ему, а не Федору.

Вот, кстати, хорошая мысль, почему первым в списке моих контактов оказался бурильщик, а совсем не отец.

— Сейчас Скорую вызову.

— Зачем? С нами все в порядке, правда, — постаралась заверить его. — Только псих на нервы действует.

— Не отключайся, слышишь? Буду через минут десять. Скажи этому смертнику, что сейчас муж приедет.

— Ага, — кивнула автоматически, а сама настороженно глядела, как беснуется «водятел».

— Иди в жопу, — процедила сквозь зубы, глядя на дауна, чуть нас с сыном не угробившего.

— Ева, не лезь на рожон, очень прошу, — подал голос Федор. — Лучше скажи ему про мужа. Прямо сейчас скажи.

— Хорошо, — согласилась я. — Эй, не ори, сейчас муж приедет, с ним разбирайся, — крикнула придурку что есть мочи, прямо так, из салона, не рискуя выйти наружу.

В ответ увидела зверский оскал неандертальца, господи помилуй!

Но вроде мои слова возымели действие. Он отступил, и начал кому-то звонить. Я скосила глаза на его машину. О-о, а там тетка сидит и тоже знатно матерится.

— Умничка моя, — получила одобрение бурильщика, а еще на заднем фоне был слышен явный рев мотора его машины.

М-да. От Успенки до моего местоположения по прямой, как минимум минут тридцать, а Федя обещал за десять примчаться.

Блин! Тоже риск, так гнать.

— Он успокоился?

— Вроде.

— Тогда выходи из машины, Ев. Там небезопасно ни хрена. Отойди к тротуару. Сможешь? Знак аварийки не трогай. Я скоро уже, на светофоре стою.

— Окей, поняла.

Пока я корячилась, пытаясь выползти через правую пассажирскую дверь, Федя успел подъехать и подбежать ко мне.

— Господи, как же ты меня напугала, дурнушка, — помог он мне выбраться, а потом крепко обнял.

В этот миг я уже смирилась с его вечной "дурнушкой", честное слово. Просто вжималась носом в его футболку, чувствуя родной запах.