Я хочу тебя

— Квартиру посмотрим, — Демьян вырулил на дорогу, попетлял дворами и выехал на освещенный проспект, — если подойдет — останемся.

— А не проще в гостиницу? — брякнула Лара, и мы оба, не сговариваясь, глянули на нее в зеркало.

— Тебе еще не хватило гостиниц? — с мрачной усмешкой спросил Демьян и потянулся к стальной коробочке с сигаретами. — Головой пора думать, Лариса. Если продолжишь творить всякую дичь — по городу скоро поползут слухи. Дойдут до Коваля. Или до его врагов, что одинаково паршиво в твоем случае.

— Меня просто оклеветали, — уперлась Лара и отшатнулась, когда Демьян щелкнул зажигалкой возле ее носа.

Он прикурил, приоткрыл окно.

Едем по ночному городу, трещит уголек его сигареты, на улице воет ветер, мне почему-то спокойно несмотря ни на что.

И, наверное, дело в нем, в этом мужчине, он внушает сразу и доверие, и страх. Сегодня он рванул к нам по одному лишь звонку, и пусть Демьян работает на папу, но мой вызов он мог запросто проигнорировать, притвориться, что не слышал, не видел.

Он так не сделал.

И за это спасибо.

Но на ночь в одной квартире…

— А правда, — неуверенно повернулась к нему, — почему не в гостиницу? Там есть охрана, и металлоискатель, и нас с Ларой можно просто оставить в номере.

— Оружие можно с подземной парковки пронести, — он выкинул недокуренную сигарету в окно и поднял стекло. — А еще можно позвонить на ресепшн и узнать, сняли ли номер сестры Коваль. Квартира надежнее.

Он свернул во двор дома, расписанного шикарным граффити с изображением избушки в заснеженном лесу.

Припарковался в ряду других машин рядом с забором и вышел на улицу.

Я за ним.

И последней сестра, с ворчанием вынесла себя наружу.

Демьян набрал номер на домофоне, и кто-то тут же открыл, не спрашивая, магнитный замок пискнул, и мы шагнули в подъезд.

Лифт гудит, мы с Ларой жмемся к стенду с объявлениями на стене, Демьян стоит, широко расставив ноги и занимает почти все пространство кабины.

Главное, что ему удобно.

Двери со скрежетом разъехались в стороны, и на площадке нас встретила заспанная блондинка с непрокрашенными черными корнями.

— Квартира хорошая, — сходу похвалила она жильё и махнула рукой, приглашая нас внутрь.

Квартира так себе. Поняла это по лицу Демьяна, когда он беглым взглядом окинул первую комнату. Ему не понравились обои с розовыми ромашками или устойчивый запах кошачьей мочи, но он к моему облегчению покачал головой и развернулся к выходу.

— И что теперь делать, на улице ночевать? — простонала Лара, когда мы спускались вниз.

— В машине, — Демьян толкнул дверь подъезда и выпал на крыльцо, в снег.

И дальше все повторилось — сигарета, приоткрытое окошко, салон в дыму и сопение Лары с задних сидений.

А потом еще раз, только в маршрут добавился круглосуточный супермаркет.

И когда в четвертую по счету квартиру мы с Ларой заползли, еле передвигая ноги — Демьян дал добро.

Отстегнул усатому мужичку-арендодателю несколько купюр, проводил его до двери, закрылся на все замки…

И обернулся.

— Я в душ, — Лара стянула шубку и кинула ее на черную ветвистую вешалку в прихожей. Отбросила за спину волосы, почапала в ванную и с грохотом там заперлась.

— Ты кофе хотела? — вспомнил вдруг Демьян расставленные на столе в спа-салоне кружки. Он снял куртку, остался в белом, под горло, свитере и черных брюках.

Белый цвет ему идет.

Особенно, этот свитер. Толстой вязки, колючий, я знаю, на прошлой неделе случайно налетела на Демьяна на работе у папы и царапнула щеку.

— Кофе на ночь вредно, — опускаю глаза на пакет на полу, в котором заманчиво просматривается бутылка с молоком и расстегиваю куртку. — Спать лягу.

На самом деле, когда мы поднимались сюда, я рассчитывала первым делом завалиться на кухню и согреть чаю, зеленого, с молоком, Демьян там еще купил шоколадку, я видела.

Но в одном с ним помещении мне душно и воздуха не хватает, его тяжелая энергетика пожирает весь кислород.

— В чем дело, Алина, — он шагнул ко мне, задев пакет, и оттуда выкатилось на паркет зеленое яблоко.

За дверью ванной шумит вода. И Лара во весь голос напевает какую-то идиотскую песню.

Я стою.

Руки Демьяна коснулись воротника моей куртки. И он медленно, словно на стриптизе, стянул ее с моих плеч.

Вздрогнула.

— Ты же сказала, что не боишься меня, — его голос низкий, хриплый, по чувствам ударил, словно по клавишам и запустил по телу мурашки, его запах морозный, с мятой, под кожу забрался, как парализующий газ.

— Я и не боюсь, — подтвердила и чуть назад завела руки, он снял с меня куртку и бросил ее нам под ноги.

— На меня посмотри.

Это не приказ даже, ведь приказа и ослушаться можно, это гипноз, мощный и черный, и я подняла глаза.

Запрокинула голову.

— Сказать мне ничего не хочешь? — его взгляд неотрывный, не в глаза, а глубже сразу, минуя тело, он сканирует душу.

— По поводу? — облизнула пересохшие губы.

— На счет той подворотни.

И моей помощи.

— Спасибо. Я уже сказала.

— Слышал. Но я жду другое, Алина, — он шагнул ближе.

В подъезде гудит лифт. На кухне холодильник. В ванной шумит вода, поет Лара.

Я не понимаю, чего он от меня хочет.