Я. Хочу. Тебя. (СИ)

   Сейчас окажется, что я в своей квартирке. А весь этот жуткий кошмар был сном…

   Но руки, обхватившие меня стальной хваткой, оставляют слишком мало шансов на такое везение!

   – Проснулась, – он резким броском переворачивает меня на спину.

   Нависает своим огромным телом.

   Заставляет съежиться под опасно сверкающими чернотой глазами.

    – Моя сладкая беглянка, – бьет по всем рецепторам его хриплый голос.

   – Теперь не сбежишь. Некуда тебе бежать…

   В одно мгновение огромные руки сдергивают с меня простынь.

   Тихо стону и почему-то впиваюсь руками в огромные, стальные плечи.

   Одним толчком он раздвигает мои бедра. Просто распахивает. А то самое, что упиралось в ягодицы, грозя меня разорвать, теперь впечатывается прямо между ног!

   – Больше не разводишь мокроту?

   Большие чувственные губы кривятся в ухмылке.

   Но взгляд пытливо впивается мне в глаза. Будто на крючок цепляет.

   Крепко. Цепко. И даже кажется, что он всерьез что-то в самой глубине души высматривает. Прожигает насквозь. Достигает самого дна. Заставляя сердце пропустить удар, а после понестись быстрее.

   – Хочешь мне что-то сказать?

   Его стальная лапища проводит по щеке на удивление нежно.

   Даже поражаюсь, что он способен прикасться… Вот так.

   Кажется, его руки созданы только для того, чтобы крушить. Ломать. Убивать. Сдавливать горло, ломая шейные позвонки. Сдирать кожу.

   Что мне сказать?

   Я вспоминаю, как сбежала. Как умоляла его не трогать Костю. Пощадить. Оставить в живых.

   Обещала прийти. Отработать жизнь того, кого совсем, оказывается, не знала.

   И… Что там еще для полной картины?

   Ах да. Завод. Какой-то, видимо, жутко дорогой завод, раз он чуть не пришиб того Тарантула.

   И что теперь можно сказать?

   Может, аннулировать просьбу оставить Костю в живых? Отмотать все назад?

   Тогда, быть может, я могла бы еще повозмущаться. Или сбежать. Заявить ему, что он держит меня у себя незаконно! И что не имеет никакого права!

   Я не кровожадная. Ни разу.

   Но…

   Черт возьми!

   Тот момент, когда этот громила держал Костика за горло, теперь кажется мне поворотным! Потому что то, что натворил бывший парень, страшнее смерти! Этот Тарантул меня бы просто растерзал! А этот? Этот не растерзает?

   – А может, ты по Гудимову вчера рыдала, м, беглянка, – его глаза начинают недобро сверкать молниями. Палец слишком сильно прижимает нижнюю губу, по которой водит.

   – Мечтаешь вернуться? К нему? Обратно? Мммммм?

   Вот уж нет!

   Единственный ответ, который могу дать четко.

   И даю, отчаянно замотав головой!

   Только не туда. Не к тому психу-извращенцу! Только не обратно!

   – Вот и чудно. Наши желания, я смотрю, сходятся.

   Опасный блеск угрозы из глаз пропадает.

   Но теперь там разгорается не менее опасный для меня пожар.

   Он смотрит жадно. Пожирает глазами. Мои губы. Лицо. И кажется, что умудряется охватить своим адским пламенем похоти все тело. Каждую клеточку, которая моментально вспыхивает под его глазами, что страшнее пропасти!

   И я проваливаюсь. Что теперь говорить? Я в западне! В капкане и в тисках одновременно!

   И мне уже отсюда просто не вырваться!

   Он наклоняет голову над моей шеей, будто хочет сожрать. И я сжимаюсь.

   Накрывает груди своими ладонями.

   На удивление нежно.

   Так, что меня тут же обдает теплыми волнами. По коже разлетаются странные мурашки.

   – Расслабся, – хрипло выдыхает мне прямо в бешено бьющуюся на шее жилку, тут же прикусывая ее.

   Вскрикиваю.

   Цепляюсь руками за огромные плечи еще сильнее. Пытаюсь оттолкнуть громадную глыбу, а выходит, будто обнимаю.

   – Хочешь все-таки что-то сказать?

   Он отрывается.

   Пронзает меня голодным взглядом. Диким. Жарким, как самое настоящее пекло. Обжигающим до нутра. До кишок.

   – Неееееет, – еле шевелю языком.

   Какие разговоры?

   Кажется, еще чуть-чуть, и он вгрызется в меня по-настоящему. Как вампир, прокусит шею. Оставит истекать под его нереально огромным телом. Вышибет дух.

   – Не бойся. Я большой. Но с тобой буду аккуратным, – его рука обхватывает мою ладонь. Тянет вниз, заставляя скользить по налитому самой настоящей сталью телу.

   Пока не останавливается там, где я ощущаю бархатную плоть.

    – Оххххх, – только и могу выдохнуть, чувствуя, как его дубина под моей рукой начинает разростаться. Становится совсем огромной. Каменной. Толчки крови в венах, оплетающих его огромный член, так и лупят в ладонь.

   Даже на треть не обхватить. Боже. Он и правда меня сейчас просто разорвет!

   – Расслабься. Просто не дергайся. Все будет в порядке.

      В порядке?

   Я с ужасом сжимаю сильнее вздыбленный орган, жадно дергающийся под моей рукой.

   Как что-то может быть в порядке? Если он собирается вонзить в меня вот ЭТО? Он не просто не поместится! Он меня порвет!

   Видно, это моя судьба. Умереть таким замечательным утром! Все последние события к тому и вели!

   Закрываю глаза. Готовлюсь не к дикой боли. К самой что ни на есть настоящей смерти.

   Особенно, когда рык этого громилы набирает обороты…

   Этот способен только растерзать! Но никак не быть аккуратным!

   – Никаааааа… Прекращай зажиматься!

   Его руки сжимают мои груди еще сильнее. Сдавливают и отпускают.

   Непроизвольно откидываюсь назад, когда сосок накрывают горячие губы.

   Прикусывает едва-едва, трет между зубами и снова втягивает с шумом.