Я хотел, чтобы меня убили

– Ну, – Бескровный вышел из машины, – взяли?

– Да, – ответил Солнцев. – Вон они. – Он кивнул на двух понурых мужчин в наручниках.

– Но это не Вулич с Вихревым, – сказал Бескровный и тут же выругался.

– Вот так и остальные отреагировали, когда поняли, что это не беглецы. Четыре часа назад они ловили рыбу вон в том пруду. К ним подошел молодой мужик и предложил по двести каждому, выпивку и закуску, если они посидят в комнате наверху. Объяснили это просто – жены в командировке, а соседи по их просьбе постоянно смотрят за домом. И если они куда-то уходят, соседи замечают время и потом докладывают женам. Этим алкашам было все равно, они с радостью согласились. Их отвели в коттедж, там были приготовлены водка, пиво и закуска. Мужиков предупредили, чтоб не выключали магнитофон, не подходили близко к окнам, но иногда передвигались по комнате, чтоб было видно, что там кто-то есть. И те двое гулящих мужей ушли. Слова этих двоих подтвердили остальные рыбаки. – Солнцев кивнул на нескольких человек, с любопытством смотревших на милиционеров и спецназовцев. – Мы полтора часа назад начали готовить захват. Они нас переиграли.

– Ну, мрази! – гневно произнес Бескровный. – Ну, Вулич! У меня все чаще появляется желание хорошенько набить ему морду. Повезло Вихреву, и уйти смог, и никак не возьмем мы их. Перехват объявили?

– Да, – кивнул Солнцев. – На этот раз перекрыли все, что можно и что нельзя. Но за четыре часа они вполне могли уехать на рейсовом автобусе…

– Так проверяй! – рявкнул Бескровный.

– Это уже делают.

– Вихрев начал убивать. Он убил участкового и убил бы женщину, не останови его Вулич. Этот перешагнуть черту, отделяющую человека от зверя, еще не смог. За четыре часа они могли и область покинуть. В Тверскую не поедут. В Ярославскую тоже. Значит, во Владимирскую. Хотя, может, настал черед Вихрева доказывать, что у него есть связи. Тогда они вполне могут двинуться в Ярославскую область. Черт возьми, мы их ловим, а они с нами играют, – покачал головой Бескровный.

– Извини, – пробормотал Виктор. – Ты был прав, а я…

– Жаль Букина с парнями, – вздохнул Борис. – Попали они крепко. Наверняка и стреляли по ним. В любом случае им сейчас плохо.

* * *

– Да, – кивнул лежавший в гипсовом корсете и с забинтованной головой Букин, – помог я ему, сознательно помог. Я воевал с ним, и он не одному мне жизнь спас. Ни за кого не прятался. Нас кинули на усиление его группы в Бамуте, а там ракетные шахты…

– Но ты понимаешь, что теперь будешь сидеть? – зло перебил его капитан милиции.

– Рано или поздно все равно там буду, – равнодушно отозвался Букин. – Но парни ничего не знали, – торопливо добавил он. – Я их попросил, и они…

– Разберемся, – буркнул милиционер.

– Как они? – тихо спросил Букин.

– Нормально. – Милиционер, сбросив с плеч белый халат, вышел из палаты.

«За то, что ударил участкового, – вспомнил слова Вулича парень, – ни слова никому. Не было этого. Не было и все».

Букин закрыл глаза.

– Надеюсь, капитан, ты уйдешь, – прошептал он.

– Взяли этих гнид? – спросил по телефону Глеб Павлович. Услышав ответ, выругался и с треском впечатал трубку на рычаги. Налил в стакан водки и выпил.

– Да не расстраивайся ты так, Глеб, – тихо попросила жена.

– Не расстраивайся? Да меня судить надо за пособничество! Ведь показывал мне Димка фотографии беглых. И как я, старый хрыч, не узнал их?

– Смотри, девонька, на мужиков теперь повнимательнее, – говорила мывшая пол в палате пожилая санитарка. – Ведь чуток не убили тебя. И это за то, что ты их, бандитов, у себя прятала. Да и милиция может на тебя с обвинениями насесть.

– Не знала я, что они преступники, – тихо ответила Маша.

– Так все говорят, что не знали, – опершись на швабру, пристально посмотрела на нее санитарка. – Хотя, наверное, точно не знала. А один, говоришь, не дал другому добить?

– Не дал. Я как раз очнулась и слышала.

– Значит, все же что-то людское в этом бандите имеется, – сделала вывод санитарка.

– Вот так, – кивнула молодая женщина, – чуть не убили Машку. Мало ей, – усмехнулась она, – а то…

– Да что ты, Верка, все радуешься, когда людям плохо? – одернула ее пожилая женщина. – Маша ведь думала, что они нормальные мужики. Да ты сама сколько раз ее просила: познакомь, Маша, со своими родственниками. А теперь из себя прокурора строишь, – сплюнула она.

– И долго мы здесь торчать будем? – открыв бутылку пива, спросил Вихрев.

– Желательно дня четыре, – вздохнул Вулич. – Сейчас все везде перекрыли. Останавливают машины и автобусы, проезжавшие мимо с полудня. Ярославль закрыли вообще наглухо. Всех твоих знакомых проверяют. В общем, сидим.

– А если поймут, что мы остались?

– Надеюсь, не сразу. Мы заметим, когда начнут проверять все пустующие дома. Тогда видно будет. Или попробуем уйти, или будем вести последний бой.

– Не согласен. Мне нужно кое с кем разобраться. К тому же мы вроде хотели легионерами стать, – усмехнулся Виктор. – Надо исполнить эту мечту.

– Тоже верно. Но у меня желание было одно – я хотел, чтоб меня убили.

– Ишь ты! Но ведь не убили. Тогда почему ты…