Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук

С утра начался дождь. Лето со всей его жарой, зноем и чудесным настроением — съёжилось и уместилось под моим зонтом. С приятной ностальгией по прохладе я надевал утром кофту и штаны. Это был легкий намёк, предзнаменование хоть и не скорой, но осени. В этих краях осень красивая и длинная. Вполне может быть, что начавшись в октябре, осень просидит тут до самого марта. Осень будет лить и хлестать ветром. Осень будет выть штормом. Иногда, осень будет греть ленивым и усталым солнцем.

Над моей головой столпилась вся вода Балтийского моря и ближайших рек, испарённая за последний месяц. Месяц беспросветной жары. Месяц, когда казалось, что Земля сошла со своей небесной оси и улетела в сторону Солнца.

Сегодня, благодаря каким-то силам, наша планета вернулась на свой прежний круг и пошёл дождь. Стало прохладно.

Перед тем, как с приятной ностальгией надеть кофту и штаны — я проснулся от звонка Кати. Она была вежлива, но заметно волновалась. Она рассказала мне о письме. Ох, как же мне стало любопытно и как же я стал собой гордится! Сложно даже описать. Я пришёл на кухню и рассказал жене.

Она поднялась раньше меня и устроила нам по чашке кофе с молоком. Она стояла на кухне в моей старой майке с капитаном Америка. Майка была ей велика, но смотрелась хорошо. Мне нравилось как она выглядит.

⁃ И что ты думаешь? — в ее голосе было больше настороженности, чем у меня.

⁃ Ну, это интересно, — я пожал плечами.

⁃ А что тут интересного? — она посмотрела на меня. Этот жест всегда заставлял меня начать оправдываться.

⁃ Ну, — я говорил так, словно нарочно просил этого человека писать мне.

⁃ Вот тебе и ну, — по-родительски отрезала она, — ты, давай, аккуратнее.

Вот это вот ее «ты, давай, аккуратнее» было одновременно тем, что меня ужасно злило и тем, что заставляло меня быть сдержаннее и аккуратнее. Такая, дико раздражающая ценность ее слов.

По поводу письма. План был такой: мне нужно зайти в полицию по пути в офис, взглянуть на письмо; пойти в кабинет и принять трёх своих пациентов; пообедать дома; вернуться в полицию для решения судьбы нашей совместной работы.

Как вы уже знаете, я посмотрел письмо и рекомендовал Семёну Николаевичу посмотреть в интернете информацию о Ротакоре.

После этого, я пришёл в офис за полтора часа до первой встречи. От скуки я открыл один из учебников и перечитал несколько глав. От скуки мне показалось, что учебник крайне интересный, что нужно перечитать его полностью, а, может быть, сделать даже его конспект! Потом, после трёх консультаций я, конечно же, забуду об этом.

Дальше по плану:

⁃ провести 3 консультации;

⁃ Пообедать;

⁃ Зайти в полицию.

После пункта 2 все пойдёт наперекосяк. Это я вас заранее предупреждаю, чтобы не было внезапности.

20

Елена. 38 лет.

Она поздоровалась и села на кушетку. Немного поёрзала. Сказала нечто вроде «плевать» и легла. Она выглядела неспокойно. Тяжело дышала. Напряжённо и долго смотрела. Это был тяжелый момент в терапии.

Я молчал.

⁃ Я устала, — сказала она в полный голос.

За окном снова начался дождь. Преголя за окном напомнила огромную лужу. Большие частые капли падали на реку, оставляя пузыри. Река, в отсутствии ветра словно замерла.

Я подумал, что было бы неплохо как-нибудь попробовать прокатиться на лодке по Преголи. Но, не в прокат. Взять и купить собственную лодку. Тут, правда, возникает вопрос документов, оформления разных прав и лицензий. Честно, понятия не имею как это делается. Нужно будет узнать.

А ещё, нужно посмотреть, сколько стоят лодки. Желательно, с классным мотором. Такая обойдется не меньше нескольких сотен тысяч рублей, я полагаю. Таких денег, сейчас же, у меня нет. Нужно тогда подумать о кредите. Тоже, не самая интересная вещь. Куча переплат, высокие проценты. Ещё и доход нерегулярный — с оплатой будет сложно.

Елена молчала. Мне хочется верить, что она не знала о моих мыслях. Сложно будет оправдать то, что я размышляю о лодках, в то время, как передо мной лежит пациентка.

Самому себе я могу это объяснить. Могу вывернуть все эти мысли о реках и лодках одним единственным вопросом: о чем я буду думать, если не об этом?

Психика устроена довольно таки забавно: она отвлекает тебя, переключает в те моменты, когда мысли твои приходят к чему-то неприятному. Это старый механизм. Когда мы дети, нам делают так родители. Мы хотим чего-то, плачем, а родитель цепляет наше внимание за другое. Мы думаем о другом и успокаиваемся.

О чем я не хочу думать?

Вместо ответа я посмотрел на Елену. Увидел ее правильную фигуру в джинсах, майке и толстовке. Я знал, что она без белья.

Я представил, как она снова начинает говорить о нашем сексе.

21

Евгения. 31 год.

Она пришла в платье и кожаной куртке поверх. На ее груди, видневшийся в декольте, пошли мурашки. Она была не так приветлива и спокойна, как в предыдущий раз.