Я – хранитель света!

– А если тебя это вообще не касается? – огрызнулся Мор. – И вообще, это дело государственной важности.

– Которое доверили сомнительному парню из провинции? – тут же напомнил о личине Толье Стилл. – Тут чего-то не сходится. Либо ты врешь в первом случае, либо во втором. Но, учитывая то, как мастерски сделан этот артефакт… То, что ты готов был защищать информацию, наплевав на отчисление. Оно ведь все еще грозит за применение боевой магии по отношению к неодаренному в стенах академии? Добавим к этому то, как ты, приятель, отлично держишься… особенно в рукопашном бою…

По этому комментарию стало понятно, что, пока уходила за водой для мытья пола, эти двое все же сошлись характерами, но врукопашную. А я еще удивилась, почему пол грязный там, где я его только что помыла…

Стилл же, проигнорировав мое возмущенное шипение, продолжил:

– Так что ставлю на второе. Убери иллюзию. Покажи свое настоящее лицо!

– Да пошел ты…

– Пойду. Сначала к ректору, потом…

– Мор, хватит! – выкрикнула я. – Он и так клятву о неразглашении давал. Скажи уже ему. Сам же знаешь, какой Стилл упорот… упорный. Его проще убить, чем заставить оступиться.

– Твой первый вариант мне нравится больше, – скривился Толье. – У меня и лопата есть, чтоб могилу вырыть…

– Я так понимаю, ты Толье? – вдруг спросил, словно сделал выпад рапирой, Стилл.

Приятель нервно дернулся, как от удара, а затем уязвленно спросил:

– Как догадался?

– Ники назвала тебя Мором…

– Мало ли Моров в академии?

– К тому же меня усиленно пытались убедить, что она – любовница Толье, но я сына канцлера рядом с ней ни разу не видел, зато подле всегда ошивался ты…

– Ники, может, мы его все-таки закопаем? – с надеждой протянул Мор.

– А может, ты еще раз ему все расскажешь? Стилл ведь уже давал тебе клятву о неразглашении.

– А потом благополучно все забыл. У него никакой памяти! Мне что, его каждый раз по новой в гостайны посвящать?

– Либо посвящаешь, либо ваши тайны уже завтра не тайны. Я позабочусь о том, чтобы они стали достоянием общественности.

– Не успеешь, – зловеще протянул Толье, явно готовя какую-то пакость.

– Зато она успеет. – И Дэн кивнул на окно. В нем мы увидели знакомое лицо, к которому был прижат гравират…

Замешательство длилось не больше секунды. А затем произошло сразу несколько событий. Мор запустил в репортера заклинанием (хотя явно не по душу рыжей готовилось это плетение). Вита вскинула руку, которой цеплялась за карниз, и полетела вниз, так и не выпустив камеру. Дэн ринулся к журналистке, хотя было понятно: не успеет, а я… Я была потрясена, возмущена, обескуражена, но вслух кричала немного другое.

В свое оправдание могу только сказать, что весь спектр эмоций озвучила лишь после того, как заклинание приятеля, врезавшись в стекло, напрочь выбило его, так и не встретившись с основной целью. А сама рыженькая, разминувшись с атакующими чарами, каким-то чудом уцепилась за барельеф под окном, что располагался ниже.

Я, ломанувшаяся вслед за Стиллом, и смогла лицезреть Виту, которая цеплялась за горгулью.

– Руку давай! – приказал Стилл, протягивая свою пятерню.

Расстояние было таким, что Вита Хвост имела все шансы на спасение: только протяни ладонь в ответ и схватись. Но была одна маленькая проблема: обе руки журналистки были заняты. В одной она держала собственную жизнь, в другой – сенсацию. И, похоже, не могла выбрать, что ей важнее. Если она отпустит гравират, то потеряет второе. А первого вот-вот лишится, ведь пальцы, что вцепились в горгулью, начали соскальзывать.

– Хватайся! – заорала я, не выдержав, и, обратившись уже к Мору, проорала: – Какого ты творишь, демоны тебя дери! Ты ее чуть не убил!

– Это был рефлекс! – в ответ не менее экспрессивно огрызнулся приятель.

Зубы его слегка постукивали. То ли от испуга, то ли оттого, что ворвавшийся в аудиторию из выбитого окна ночной осенний ветер враз выстудил все.

А я уже тем временем накинулась на Стилла:

– А ты чего не предупредил о слежке?!

– Я думал, она вторая напарница!

– Сплюнь! Я такую напарницу в гробу видала!

– Она там скоро и окажется, если не поторопимся… – прошипел сквозь стиснутые зубы Толье и, оттеснив Дэна, перевесился через подоконник со словами: – Держите меня за ноги!

И едва мы схватили приятеля за лодыжки, он перевесился на улицу.

Уже оттуда донесся голос Мора:

– Выкинь ты гравират! Давай руку! Убьешься же! Третий этаж!

– И это мне говорит тот, кто только что не прикончил? – раздалось в ответ! – Ну уж нет, господин Толье, я сдохну, но мир узнает правду!

– Если ты умрешь, то никто ничего точно не узнает! – попытался воззвать к разуму журналистки приятель. – Так что, если ты так дорожишь этой проклятой камерой, давай ее мне, а потом свою руку.

– Ага! Я так и знала, что тебе от меня нужно одно – избавиться от улик! – торжественно возопила Хвост.

– Мне, вообще-то, от девушек нужно немного другое, – начиная терять терпение, огрызнулся Мор.

– Я не какие-то там девушки! Я классный профессионал, – возразила Хвост.