Я - Книга

Нет, одинаковые Тексты были только в тех Книгах, что я держала в руках. Эти Книги были сёстрами.

Какое-то противоречие. Бессмысленный Текст и так одинаков везде! Смыслов может быть много, а бессмысленность — абсолютна. Она лежит в основе всего и является источником всех возможных смыслов.

Я закрыла обе Книги и прочитала одинаковые названия на их обложках:

«K>

Буквы! Появились знакомые буквы и смысл! Я возликовала и всё поняла.

Эти две Книги-сестры едины не только на уровне Текста, но и на уровне Литературного Произведения, поскольку содержат в себе одно и то же Произведение. Чтобы проверить это, я бросила одну из Книг обратно на пол и схватила другую, с синим переплётом вместо коричневого. Она называлась совсем по-другому, и закорючки в ней были совсем другие, но при этом — такие же нечитаемые.

Бросив обе Книги, я стала вглядываться в стены, пытаясь не упустить свои догадки, поскольку краем Взгляда заметила, что, как только Книги упали на пол, их названия потеряли всякий смысл, а буквы на обложках превратились в уже знакомый ряд неизвестных символов…

«…твой враг — зеркало, в которое ты смотришь до тех пор, пока отражающееся в нём гневное лицо не начнёт улыбаться…».

Григорий читал кусочки меня вслух по телефону. А я, ошарашенная мелодией его голоса и нежностью взгляда, тихо скользящего по страницам, была не в состоянии сохранить всё то, что привиделось секунду назад. Я упустила что-то очень важное, и от этого в моей ликующей душе прорастало щемящее чувство страха.

Григорий закончил читать, и я плавно опустилась на крышу корпуса какого-то прибора. Мой четвёртый (или уже пятый?) Читатель некоторое время молчал, а затем произнёс:

— Мне кажется, христианство придумал первый человек, который не понял Иисуса.

А я не поняла Григория. Это не удивительно — понять людей, когда они общаются друг с другом словами, практически нереально. А Мухомор произнёс ещё несколько фраз, которые я послушала специально, но затем, удручённая непониманием, отключила слух. Вот что произносил Мухомор в телефонную трубку:

— Чтобы правильно понять мастера, достаточно не познакомиться с трактовками его текстов… Да, никакой он не Бог, ты что? Человек создал Бога по своему образу и подобию. Да нет, я не о религии тебе читал… Это духовная психология. Даже круче. Трансперсоналка отдыхает… Только не говори, что такой не бывает. Я сам её только что придумал…

Уф-ф. Очеловечивание в этих опытах чтения всё же сильно выматывает. Можно немного подышать запахами, расправить странички, представить, что качаюсь на волнах… надеясь, что в ближайшие пару часов Григорий меня больше не потревожит.

Вот уж никогда не могла подумать, что обилие читательского внимания может быть утомительным для моего совсем ещё юного тела!

Разбудил меня телефонный звонок. Увидев, как Григорий встаёт и подходит к аппарату, я на мгновение успокоилась. Человек взял трубку и заговорил, тем не менее, звон в моих ушах продолжался, что было, по меньшей мере, странно, ведь я отключила слух. Значит, это не телефонный звонок меня тревожит?

Звук свиристел очень настойчиво, и мне стало не по себе. Я была бы рада снять невидимую трубку и сказать «Алло!» — но вот только как? В воображении? Пока я думала, что делать, непонятно зачем включила слух, и тут же звон прекратился. В тот же миг комната Григория в который раз исчезла, и я увидела… я не поверила своим глазам!

Передо мной находилась Апологетика собственной книгосоной!

— Ой, привет! — я захотела броситься навстречу подруге, но руки обняли пустоту.

— Безусловная Любовь! Это ты?! — не меньше меня удивилась Апологетика. — Это правда ты?!

— Собственной книгосоной! — улыбнулась я. — Ты мне снишься, милая?

— Нет!!! Я тебе дозвонилась!!!

— Что?! Как?! Ыыы…

Я обронила дар речи и прикусила последнюю страничку. Подруга поняла это и заговорила сама:

— Ты не представляешь, как это, оказывается, сложно… Я сейчас расскажу тебе, только боюсь, ты всё равно ничего не поймёшь. Всё дело в том, что я хоть и дозвонилась тебе, но по-прежнему не умею этого делать и не смогу объяснить тебе, как позвонить мне или какой-либо другой Книге.

— Это же метафора… — пробормотала я.

— Все знают, что метафора. До изобретения людьми телефонов Книги называли это «мгновенными письмами», а «номера» называли адресами. И, оказывается, Книга, которая переименовала письма в звонки, носила имя Телефонный Справочник Александра Белла!

— Д-да, — откликнулась я.

Апологетика висела в бледно-жёлтом пространстве возле моего взгляда и продолжала говорить:

— Это метафора мгновенного контакта на расстоянии между Книгами, одной из разновидностей книжной телепатии.

— Я кое-что слышала о телепатии… — перебила я, приходя в себя.

— Это хорошо, тогда ты кое-что поймёшь. Возможность такого контакта закладывается в каждую Книгу с рождения, а доказательство тому — необъяснимое знание определённого набора символов, которыми мы обмениваемся как «номерами».