"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбы. Том II. Часть 1.

— Я готов отпустить Эю-теки Кои, — намеренно опустил все уважительные суффиксы, — но только в случае, если вы обязуетесь взять на себя полную ответственность за его дальнейшие действия. Вы ведь готовы, Тензо-сан? Тогда я с удовольствием передам вам этого преступника на поруки.

Анбушник задумался, но быстро решился и кивнул. Я же сделал вид, что не заметил кивка, с недобрым прищуром окинув шиноби взглядом.

Посмотрев на бледное лицо бывшего министра иностранных дел Страны Огня, конохский Буратино поморщился и сказал:

— Я беру на себя ответственность за Эю-теки-саму. А теперь я попрошу вас отпустить его.

— Как скажете, — как можно обаятельнее улыбнулся я анбушнику, отпуская промокшего от пота чиновника.

Сунув руки в карманы, я неторопливо пошел к выходу, а в спину мне донеслось:

— Вы не можете оставить наместника даймё без охраны, — возразил наш цельнодеревянный, обогнав меня с кунаем в руках. Явно собрался освободить самурая.

Заступив ему дорогу, я свирепо взглянул Тензо прямо в глаза и прошипел:

— Если это так вас беспокоит, то вы его и охраняйте, раз вы за него поручились. Надеюсь, вы будете это делать столь же бездарно, как и в случае с нами.

— Что вы имеете… — начал было заводиться анбушник.

— Имею, — процедил сквозь зубы. — Из-за тебя Наруто чуть не убили. Его взяли в заложники, пока ты тут болтал языком. Он мог погибнуть в любой момент, пока ты стоял здесь. Мне за это тебе «спасибо» сказать?

Судя по эмоциям, анбушник струхнул, когда наконец понял всю глубину задницы, в которой все могли оказаться. От Кьюби, если что, как и от снайпера — бегать бесполезно. Умрёшь уставшим. Впрочем, меня, что называется, уже понесло.

— В любой момент могло повториться десятое октября. В любой момент, ты хоть это понимаешь, кретин ты тупорылый?! — под конец фразы я почти орал.

— Я должен был… — окрысился Деревянко, будто расслышал только оскорбление.

— Охранять Наруто! — отрезал я и ушел, на выходе подцепив за леску на спине покусанного самурая, чтобы тот встал на ноги.

— Шевелись, дебил! Левой, правой, левой, правой. Быстрее лапами перебирай, шавка! — и дал пендаля, чтобы хоть на ком-то оторваться.

Остановившись перед бледным и напуганным дворецким, я решил, что лишний свидетель, дающий правильные показания, нам не помешает.

— Эй, эй, не убегай. Ты тоже пойдешь с нами, — бросил я ему, вцепившись свободной рукой в воротник.

— Н-но я ничего не знаю, — заблеял вконец запуганный слуга.

— Знаешь, — зло оборвал я его. — И даже не пытайся мне врать! Пошел!

Всю дорогу до отделения Хидики я строил бледно-зелёного самурая и белого как мел дворецкого, пиная рыжего, если тот останавливался поблевать.

— Глотай, не засирай мою землю.

Анко была, мягко говоря, в шоке от такого представления, но Наруто ее обнадёжил, что это для меня нормально после службы у Гато.

— Он так же подгонял коменданта из моего общежития.

— Я слышала об этом, но не поверила.

Сдав притихшего и источающего тоску вперемешку со злостью самурая, его так и не пришедшего в себя брата и трясущегося от ужаса дворецкого Хидики, я вкратце обрисовал ситуацию и поставил перед ним задачу узнать у пленных всё, что только возможно. Я посоветовал Тоши разделить пленников и допрашивать их по одному. На что вполне оправдано получил замечание о том, что он и без меня знает основы методики допроса.

Домой я плелся, едва переставляя ноги. Эффект пилюли начал выдыхаться.

Ноги шаркали по пыли так умиротворяющее, что я вырубился почти сразу после того, как мы вошли в дом. В миг позабыв, что кроме мечты о сне я страшно хотел смыть вонь рыбы и ила.

Мне могло и почудиться, но, кажется, я слышал, как Анко и Наруто решали, куда меня деть.

— Надо положить его на футон!

— Нет! Футон будет грязный!

— Тебя тряпки для Ируки жалко?!

— Нет, — буркнул мальчик, — Ирука будет злиться, что футон испачкан, постирает его, и потом ему не на чем будет спать.

— Ох, тогда я положу его на свой!

Когда я очнулся, было темно, а с двух сторон слышалось уютное сонное сопение. Слева, прямо под боком, спиной ко мне калачиком свернулся Наруто, а справа — Анко. Точнее, даже сверху, потому что она закинула на меня ногу, устроив голову на плече. Не смог удержаться и легонько погладил Анко по бедру, подумав, что не разбужу ее.

— Как ты? — застал меня врасплох вполне себе бодрый голос девушки.

— Да вроде живой, — прошептал я в ответ и, принюхавшись, добавил: — Только пропал.

— Что?

— Да я про вонь. Пропал, ну, как еда пропадает. Завонялся.

Митараши захихикала закрыв рот ладошкой, видимо, чтобы не разбудить Наруто.

Нашу милую беседу прервало громкое урчание пустого желудка, которое все-таки разбудило Узумаки. Правда, оказалось, что голоден был не только я.

— Так, ты иди первой, а мы на кухне чуть умоемся и приберём, — взглянув на чумазые лица и черный от грязи футон, я заметил: — Футон надо постирать.

— Я же говорил, — уныло протянул Наруто. — Теперь он свой футон тебе отдаст и будет на полу спать.

— Вообще-то я здесь. И никто спать на полу не будет. Я тут гамак во дворе видел, вот в нём и посплю.