"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбы. Том II. Часть 1.

Вперёд шёл Викинг, слегка позади него я и Анко: мы были самые сильные и бронированные. Анко била огненным шаром, усиленным моим ветром, а Суйко отбрасывал недобитых своим цепом. Если кто-то всё же прорывался, его встречала копьём Анко, или я — клинками. Пройдя коридор и убив несколько десятков тварей, мы упёрлись в их источник — огромную комнату, скорее даже зал, с клетками. Они почти все были открыты. Где-то внутри были почти трансформировавшиеся твари, а где-то только начавшие изменяться… дети.

От бессилия меня пошатнуло. У нас на глазах гибли дети, а мы ничем не могли им помочь!

Дети кричали, звали маму срывающимися на страшный визг голосами. А затем очередной мутант, без капли разума в налитых кровью глазах, начинал кидаться на прутья клетки, скаля огромные, как у гамадрила, клыки. Но обращались не все дети, некоторые забивались в дальний угол и там превращались в таких же чёрно-коричневых мумий, как в морге. Но ещё страшнее было обратное превращение — из монстра в изломанного ребёнка, рыдающего кровью и так же стремительно — в иссушенный труп, со страшным стуком падающий на металлическое дно клетки.

Каждый получившийся монстр был по-своему уникален; кто-то напоминал собак, кто-то лисиц, кто-то обрастал ломкой чешуёй, которая, бесконечно обновляясь, опадала на землю словно листва. Волосы и когти с зубами росли, не останавливаясь. Самое дикое, что я увидел — это обращение в зайцеподобного оборотня, зубы просто прошили череп несчастного. Он был жив всё это время… пока врата не высушили его…

Я попытался замедлить обращение одного ребёнка, но всё это было бесполезно из-за открытых Врат смерти.

То ли печати, то ли мутагены, но что-то открывало за короткий промежуток все врата, включая Врата смерти. И закрыть их дети сами уже не могли. Половина из подопытных даже не знала, что такое чакра!

Бессилие сменилось клокочущей яростью.

Тот, кто это сделал, будет умирать до-о-о-лго и очень, очень мучительно! Из-за этого гандона пользованного мы убивали детей, которых должны были спасти! Как там Виктор говорил? Ещё не настолько оскотинился, чтобы детей убивать? Жаль, не могу сказать то же самое про себя.

Тех, кто ещё не полностью обратился и не потерял полностью разум, мы пытались успокоить и образумить. Получалось, увы, редко. Агрессивных приходилось убивать, но даже те, кто демонстрировал какое-то подобие воли и разума, не отбитого садистами-маньяками, вскоре, забившись в угол, усыхали прямо на глазах. Наша спонтанно возникшая теория о том, что мутацию запускает страх, оказалось пустой тратой времени.

Настроения в нашем отряде были от глухой злобы с бессилием, до неистовой ярости.

Наконец мы потихоньку добрались к клетке, откуда нам махала руками девчонка. Её клетка была закрыта на простой навесной замок, тогда как остальных запирали на мощный засов с фуин-замком.

— Привет, мелкая, — как можно дружелюбнее улыбнулся я, пряча окровавленный танто за спину.

Нелегко изображать дружелюбие, когда ты в крови детей с ног до головы, как в плохом американском фильме B-категории. Не иначе, как из-за благословления Джашина, кровь из раны, нанесённой танто, теперь шла, не переставая. Если попадал по артерии или вене — била фонтаном. Хидан, козли-и-ина!

Не, не спорю, в бою это полезно, но я же специалист по тихому устранению. В идеале я нападаю из засады и наношу один точный удар, и мне с этой функции особой пользы нет. Ну, хоть любопытство удовлетворил и понимаю, что это было за благословение. Аналог белка «дракулин» из моего прошлого мира, который не давал крови свёртываться и позволял летучим мышам-вампирам напиваться без необходимости много раз кусать жертву. Кровь богу крови, мать его! Религия мира и резни, в смысле любви… Кхорниты недоделанные, вы вселенной ошиблись! По крайней мере, я очень на это надеюсь…

— Здравствуйте. Вы ведь свои, шиноби Конохи? У меня брат тоже шиноби, его Иширо зовут. Вы ведь нас спасёте?

— Конечно, — заверил я её и принял позу хорошего парня, как Майто Гай. — А вообще-то меня Умино Ирука зовут. И мы всех вас спасём!

А сам огляделся вокруг и с грустью подумал, что уже особо некого. Почти все дети или умерли, или умирали, хорошо, если десяток удастся спасти. За спиной девочки, сбившись к компактный комочек, тряслись смуглые от ещё не сошедшего загара детки с волосами всех цветов радуги.

Несмотря на царящую вокруг атмосферу хоррора, а может, из-за неё, девчонка вдруг захихикала.

— Чего смешного? — настороженно спросил я. Не дай боги, она от этого ужаса тронулась.

— У вас кровь сзади капает на штаны.

М-м-мать!

Я с расстройства забыл клинок вытереть о монстра. Ладно, всем буду врать, что сел на свежеокрашенную скамейку. Скажу, таблички с предупреждением не было. Потому что задница, окрашенная кровью детей — это перебор даже для мира шиноби.

— Отойди, — я сбил замок клинком молний.

Едва успев выйти, девчонка зачастила:

— Те нелюди в белом, которые здесь всем заправляли, в конце коридора.

Какая хитрожопая девочка. А ведь пока не выпустил — молчала. Как и о том, что её братик — предатель, что работал на Кумо.