Я - Кукла

— Работал я в спецназе во Львове. Тут завертелась эта дурацкая перестройка, ну и забродил народ. Такой поднялся национальный дух, что дай Украине только Украинское и на хрен нам все инородное. Работы у нас, хоть отбавляй. Ребята здоровые, а побивали, сначала, и тех и других. Потом все изменилось. Пришел новый начальник и побивать стали инородных. Тут как раз, из Киева комиссия прикатила, укреплять национальные кадры. Меня пригласили на эту комиссию и предложили служить в Киеве. По всем статьям, такие люди как я, нужны родине в спец подразделениях. Ну я и дал, на свое горе, согласие. И вот прикатил в Киев. А там отделы еще не организованы, бардак жуткий. Наконец, появился у меня начальник и первое, что им взбрело в голову, это всех украинцев в России, которые могут быть полезны для родины, необходимо сманить на Украину. А для этого, послать в Россию вербовщиков и где деньгами, где силой, где хитростью вытащить их на родину. Одним из таких вербовщиков я и стал. Перед самой отправкой в Россию, меня познакомили с куратором по России и непосредственно, связным с КГБ России, подполковником Коваленко, по кличке «Кабан». Это здоровенный мужик, выше тебя, шире тебя и силищи необыкновенной. Морда во, глазки заплывши, шеи нет, голова лежит на плечах. Стал он пичкать меня информацией, списки офицеров дал, характеристики на каждого и даже кому по морде дать, а кого деньгами замазать. Пообещал, что будет рядом и всегда поддержит. Укатил я в Мурманск и начал бурную деятельность. Но моряки народ сложный и большинство не клюнуло на посулы из Киева. Тут и начались у меня неувязки и конфликты. Припугнул я одного, а он на меня, как я выяснил потом, в особый отдел донес. И когда хотел с ним разделаться, то встретил его не одного, а с двумя сопровождающими. Это меня не остановило, потасовка была хорошая, но я перестарался, один из сопровождающих в больнице скончался. Надо отдать должное русским, они не стали ломать об меня ребра. Они прислали взять меня… Кабана. Да, да… не удивляйся, Кабана. У них там в КГБ так все завязано, что сам черт не распутает. Этот пришел и говорит, что я идиот и чтоб не было международного конфликта, надо сдаваться. Я его послал подальше, а он меня проучил. Сил у меня не занимать, но это — скала. Отделал он меня так, что я потерял сознание. Таким меня и взяли. Ну, а чтоб не было конфликта между Украиной и Россией, запихали в этот лагерь. Это называется «по линии КГБ», без суда и следствия. Сейчас развал идет везде, во всем бывшем Союзе и таких, как я, из за которых мог бы произойти небольшой международный конфликт, здесь полно.

Через два дня, после этих событий, вызвали, наконец, и меня.

Я вошел в зал, где большая часть его, была отделена толстыми прутьями решетки. Прутья решетки стояли вертикально и были вцементированы в пол и потолок. За решеткой, на грязных стульях и табуретках сидели зрители. Действительно, было много женщин, а зеленые мундиры, кое- где пятнами, скрашивали разнообразие красок женской одежды. Охранник приказал снять мне куртку и обувь. Я стянул куртку и обувь и в зале начали стихать разговоры. Женщины ощупывали меня глазами, а девица с зелеными глазами, сидящая в первом ряду, вся перегнулась и вцепилась в решетку, чтоб меня рассмотреть.

— Вот это новичок, — ахнул полковник во втором ряду.

Дверь в стене открылась и вошел «шкаф». Это была машина мяса, выше моего роста, весом под сто шестьдесят килограмм. Он был голый по пояс, с мощной грудью, но большим животом. На его толстенных ногах были армейские ботинки, в то время как я был босиком. Глаза мужика были вдавлены в широкое лицо, а голова без шеи сидела на площадках плеч. «Шкаф» постоял немного, осмотрелся и вышел на центр ринга. Наступила тишина.

— Пошел, — вдруг раздался сзади меня голос капитана.

Это было явное обращение ко мне.

Началось. «Шкаф» махнул рукой, я уклонился. Несмотря на свой вес, он быстро перемещался, делая резкие выпады вперед руками. Он выбросил вперед ногу, довольно высоко для его живота и пока выравнивал равновесие, я что есть силы ударил его ниже груди. «Шкаф» даже не шелохнулся и не присел от боли, он продолжал работать как автомат. Он сумел схватить мою левую руку и стал ее крутить. Ныряю под его локоть и оказываюсь за его спиной. Приклеившаяся рука, оказывается вывернутой и он тут же меня выпускает. Отскакиваю, метра на три, к решетке. Он попер на меня как танк, но я выждав дистанцию, хватаюсь руками за решетку, подбрасываю свое тело, сгибаю ноги в коленях и выбрасываю все вперед, ему в лицо. Он не успел увернуться из- за своей массивности. Это был грохот мебели об пол, туша еще три метра катилась на спине. Как тигр, бросаюсь в его сторону и прежде, чем он поднял голову, бью ребром ладони между заплывшей головой и шеей. Он дернулся. Второй удар бью по ключице и чувствую, как она проваливается под моей рукой- вниз. «Шкаф» засучил ногами и зашипел.

— Назад, — раздался голос сзади. — Отойди в сторону.