Я купил тебя. Дорого (СИ)

Но что им вдруг понадобилось от меня?

— Привет, Мила, — улыбается Алина Рощина. — Как дела?

Серьёзно? Её интересуют мои дела?

— Нормально, — смотрю на них с удивлением. Ощущение, что они просвечивают меня взглядами, словно рентгеном. Радиация почти физически ощутима.

— Что сегодня вечером делаешь? — опирается рядом на подоконник локтем Катя Порядова — красивая блондинка со взглядом ведьмы.

С какой такой радости им это интересно?

Но тут до меня доходит.

Корона.

Теперь, похоже, на ближайший год для меня забронировано место в этой компании.

— Хочешь с нами в “Монплезир”? У меня как раз есть четвёртый флаер на вход.

Тошнит от них. Чванливые балованные сучки. Я видела, как они травили в прошлом году девушку с первого курса только за то, что у неё были ярко-рыжие волосы и веснушки. Когда вообще рыжий цвет волос стал причиной издевательств? Глупости же.

Зато вот Богдана всегда мечтала с ними подружиться. Надо же, какую возможность-то упустила.

— Нет, мне нужно готовиться к конференции.

Они переглядываются и прыскают.

Не понимаю, что смешного? Учиться — это смешно?

Это университет, сюда за этим и приходят.

— Да ладно, Мил! — выставляет в улыбке свои слишком идеальные и слишком белые зубы Алина. — Ты королева красоты! О каких конференциях может идти речь? Зачем тебе эти скучные пыльные аудитории с чавкающими старыми пердунами и неудачниками, если твоя задача теперь блистать на светских мероприятиях и тусовках? Тебя ведь ждут.

Была я уже на одном мероприятии светском две недели назад, спасибо. До сих пор помыться хочется, как вспоминаю.

Да, эти две недели Обласов никак не напоминал о себе. Но я не настолько наивна, чтобы поверить в то, что он решил меня отпустить. Живу с ощущением, что на пороховой бочке сижу, и от каждого сообщения, пришедшего на телефон, вздрагиваю.

— Вынуждена отказаться, — натягиваю холодную дежурную улыбку. Ругаться с этими змеями открыто не хочу, такие кому угодно жизнь отравят в университете. — Приятно было поболтать, девчонки, но мне нужно на пару.

Из аудитории как раз выходит Саша, и я, проскользнув между гадюками, иду к ней, почти уверенная в том, что слышу в спину шипение.

— Что им от тебя нужно было? — тихо спрашивает Саша.

— В клуб вечером позвали, — пожимаю плечами. — Наверное, считают, что мне теперь из-за конкурса положено дружить с такими, как они.

— Пойдёшь? — Саша спрашивает нейтрально, но я слышу напряжение в его голосе. Неужели она думает, что я этого действительно хочу?

— Нет, конечно же, — смотрю на неё с удивлением. — С чего бы мне с ними идти? Они мне не подруги, а я не скоморошка на забаву этим селёдкам.

Саша выдыхает и улыбается, а потом мы смеёмся с этих “аристократок”.

Когда возвращаюсь в общежитие, то в электронной почте в телефоне замечаю пришедшее ещё утром письмо от организаторов конкурса. По спине бежит неприятный холодок. Положительных эмоций, связанных с короной королевы красоты, у меня ни капельки не осталось, когда мне открылась вся правда об этом мероприятии.

В письме документы для ознакомления. Контракт на год, от которого я не могу отказаться. Фотосессии, благотворительные вечера по сбору средств, выступления перед студентами, участие в качестве гостя в городских мероприятиях, презентациях различных кампаний.

К документам в письме идёт приписка:

“Милана Владимировна, ознакомьтесь с договором, пожалуйста. Подписание состоится перед фотосессией завтра. Вы получите Ваш денежный сертификат победительницы конкурса и подпишите договор. После юридических процедур пройдёт знакомство со стилистом, который будет работать с Вами на протяжении года, а потом состоится первая фотосессия.

С ув., Ваш менеджер от организаторов конкурса, Валентин.

ПС. Фотосессия назначена на 5.00 утра, подписание документов состоится в 4.15”

Четыре пятнадцать?

Я даже ещё пару раз перечитываю, чтобы убедиться, что не ошиблась. Они там с ума сошли, что ли?

Вообще-то, у меня завтра занятия в университете с девяти.

Отбрасываю телефон и, рухнув на свою кровать, прикрываю глаза. Как жаль, что я просто не могу выбросить эту чёртову корону в мусорный бак и забыть всё как страшный сон.

И даже попытайся я так сделать, есть человек, который мне этого сделать не позволит.

13

В три пятнадцать я ненавижу весь этот мир.

До двенадцати просидела с учебником, с ним и уснула. И сейчас мне кажется, будто бы мне кто-то оттянул веки и насыпал туда камаз песка.

Приняв душ, я собираюсь. Не сильно беспокоюсь, чтобы не разбудить Богдану. Понимаю, что с моей стороны это не совсем красиво, но после её поступка говорить о красоте отношений и дружбе как-то не совсем к месту, наверное.