Я – Кутюрье. Кристиан Диор и Я

Некоторые оказывают мне честь, находя в каждой из представленных коллекций общий смысл. Я думаю, что они правы. Кутюрье хочет не только хорошо сшить или скроить, а испытывает желание выразить. Вполне возможно, что мода – особый способ выражения, который при всей своей недолговечности сродни архитектуре или живописи. Но даже если выразительность – первоначальная и основная цель кутюрье, то коллекция может иметь успех, если только она хорошо скроена и сшита. Точно так же самый красивый дом ценится лишь в том случае, если он хорошо построен.

Мадам Маргарита распределяет эскизы по портнихам, в зависимости от их личных предпочтений. При их выборе им предоставляется некоторая свобода. Хорошо выражают то, что хорошо чувствуют.

Распределяя рисунки, мадам Маргарита сопровождает их многочисленными комментариями, уточняет и развивает то, что я ей указал. Собрав весь свой мирок, она читает лекции. Иногда мне случается войти в студию в этот момент, и меня трогает, когда я вижу на всех лицах интерес и воодушевление. Каждый хочет понять поставленные перед ним задачи и старается ничего не упустить. Лучшие из портних чувствуют себя как дебютантки, но только Богу известно, каким талантом наделены их руки!

Подобно живительной влаге, творческая мысль циркулирует теперь по всему Дому. Она достигает учениц и подручных швей, и вот уже пальцы, исколотые иголкой, перебирают ткань для пробной модели, неуверенно делают первые швы. Эти пальцы создают моду завтрашнего дня! В течение целой недели в Доме происходит круговорот вопросов. Каждый предлагает свое решение и сравнивает его с тем, что делают в соседнем ателье.

Я не вмешиваюсь в эту работу. Нужно оставить каждой мастерице свободу личного выражения, чтобы не упустить счастливый случай. Перед портнихой ее рисунок, она разглядывает его, изучает, а затем драпирует туаль[156] на деревянном манекене. Затем она отступает на шаг, смотрит, что получилось, поправляет, что-то изменяет и… чаще всего, снимает ткань, а затем начинает все сначала.

После нескольких неудачных попыток уточняется точное направление нити ткани, и тогда все получается. Затем зовут помощницу, которая начинает драпировать ткань, в общих чертах наброшенную на манекен. Мало-помалу стопка эскизов в каждом ателье уменьшается, и модели передаются в руки первых портних, самых компетентных.

Черное платье от Диора, 1950

Я с трудом сдерживаю себя и, чтобы чем-то отвлечься, занимаюсь отбором пуговиц, поясов, аксессуаров и украшений. Также я отбираю из тканей, привезенных несколько недель тому назад, те, которые мне больше нравятся.

Позже я расскажу, как происходит этот выбор, он похож на ритуал. Но, по правде говоря, вся моя деятельность на этой неделе, когда я жду выход первых моделей, направлена в большей степени на то, чтобы справиться с нетерпением, чем на продвижение работ.

Глава вторая От туали к платью

Для студии каждая новая коллекция – новая весна, когда новыми ростками служат кусочки ткани.

Пробуждение студии от спячки межсезонья

Белая, пустая и мрачная, как лаборатория, во время мертвого сезона студия внезапно загромождается тюками с многоцветными образцами. Пояса свисают со столов, различные шляпы загромождают угол под черной доской, на которой записаны имена манекенщиц. Повсюду идет подготовка коллекции. Веселый мир шерсти и шелка вспыхивает разноцветными пятнами, которые завтра оживят улицы.

Их заботливо прячут от случайных посетителей. Как только ожидается появление незваных гостей, повсюду опускаются занавеси из туали, пряча манекены, куски тканей и закрывая аксессуары. Полная жизни студия в одно мгновение становится квартирой с креслами, укрытыми чехлами, которые оставили хозяева, отправляясь в длительное путешествие.

Студия снова оживает, обретает свой характер – все занавеси подняты, – когда, наконец, наступает день показа первых туалей. Мадам Маргарита заболевает от одной только мысли, что сейчас их придется показать; портнихи боятся, не наделали ли они ошибок, а я сам спрашиваю себя: теперь, когда пробил час первой встречи, какими окажутся «мои дети», о которых я так мечтал. Для всех это настоящая церемония. Первых туалей обычно бывает около шестидесяти, и они представляют самые значимые эскизы – те, которые я требовал показать в первую очередь. Наконец, я их вижу!

Костюм от Диора, 1950. Фото – Вилли Майвальд

Для показа выбраны две или три манекенщицы. У меня все «деточки» (так называют манекенщиц на нашем профессиональном языке) красивы и грациозны, но некоторые вдохновляют меня более других. Несомненно, между «деточками» и мною существует некая связь. Я считаю, что мы подчинены неведомому механизму симпатии и притяжения. Есть два типа манекенщиц: успешная манекенщица и вдохновенная манекенщица. Они не всегда совпадают в одном лице, потому что я вижу свою коллекцию не такой, какой ее видит публика. Успешная манекенщица направлена вовне, она высоко ценит престиж модели, должна «обыграть» модель и, по профессиональному выражению, «похитить» платье.