Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР

На пресс-конференции для сотрудников уругвайских газет и из других стран нас завалили вопросами о Пастернаке. Что за расправа над писателем? Разве у вас пишут только по указке начальства? Я эту неприятную историю объяснил так: «Пастернак – наш известный поэт, и как поэт и переводчик он свободно и всегда печатается. Как прозаик он не был известен. «Доктор Живаго» его первое произведение в прозе. У нас – централизованное издательство, перед тем как вынести решение о печатании того или иного произведения, требуется утверждение – внесение в план. Я, например, написал монографию «Гипертоническая болезнь» – прежде чем ее печатать, она была на рецензии у авторитетных специалистов. Так и «Доктор Живаго» – он поступил на рецензию к определенным, очень известным нашим писателям. Те нашли, что с художественной точки зрения он не находится на должном уровне, дали его критический разбор и посоветовали вернуть рукопись автору для внесения изменений. Что тут такого? Автор передал ее для прочтения кому-то из итальянских гостей, а тот отправил в печать, – далее вся эта шумиха с Нобелевской премией, присужденной нарочно, в пику нам. И совсем не потому не печатался этот роман, что в нем якобы нарисован сочувствующий интеллигент, не верящий в революцию или не желающий стрелять в юнкеров. Многие годы у нас не сходит со сцены спектакль «Дни Турбиных», в котором обрисованы человечески белые офицеры, как честные люди, исполняющие свой долг, принятый на себя перед отечеством – в их понимании. Но в пьесе дано все это художественно». Судя по напечатанным заметкам в газетах, «объяснение» было хорошо принято.

На приеме у посла я познакомился с приглашенными профессорами, литераторами и др. Была, между прочим, «Мисс Уругвай», завоевавшая на последнем конкурсе по красоте первое место. Как раз она сидела напротив меня за обедом, и я успел ее хорошенько разглядеть, – очевидно, все показатели подошли, но совершенство не в них, а в чем-то неуловимом, которого у красавицы, на мое восприятие, не оказалось. Познакомился я там с известным скульптором и графиком Марией Кармен – она мне потом подарила один свой чудесный рисунок (я любуюсь им на даче и вспоминаю его автора как исключительно тонкого и проникновенного человека).

...

На пресс-конференции для сотрудников уругвайских газет и из других стран нас завалили вопросами о Пастернаке

Монтевидео – прекрасный город; часто встречаются признаки испанской культуры – в чертах и характере жителей, в стиле домов с цветущими розами на балконах и внутренними садиками – патио – как в Севилье. Уругвай – маленькая страна, но очень просторная; низменность, небольшие рощи каких-то южных деревьев, изредка – живописные культурные городки. Много скота (кожа и мясо предметы экспорта). В ресторанчиках мы поглядели на ритмичные пляски с кастаньетами и затейливым стуком каблучков, – все поют какие-то сладкие, увлекающие романсы, сменяющиеся зажигательным престо. Живут хорошо, насколько об этом можно судить путешественнику. У одного доктора дома – чудесные дети: два мальчика и две девочки; все обучены французскому языку и игре на рояле, одна любит Прокофьева и Стравинского.