Я, Легионер

В эту пятницу тридцать парней, заслуживших красную полоску на плечах, поедут в казарму Данжу, и тридцать новых будут отобраны. Все было уже в руках судьбы. Даже если бы я вставал в полпятого каждое утро, это бы ничего не изменило: судьба уже проснулась и начертала мой путь. Мои соотечественники, которые так отзывчиво поддерживали меня, когда я отправился на тест Купера, были убеждены в моем успехе. Я объяснил им, что окончательное решение будет объявлено в пятницу утром.

Я постоянно давал им советы: что отвечать офицерам, как реагировать на провокации других кандидатов. Я рассказывал им об экзаменах, так же, как всего за месяц до этого русские объясняли мне, через что они прошли. Я посоветовал своим соотечественникам использовать время, чтобы подготовиться к тесту Купера, который не следует недооценивать — это не просто легкая пробежка.

В четверг двое из моих соотечественников выбыли из борьбы, и ряды нашей небольшой группы совсем поредели. Один решил вернуться в Болгарию к своей подруге, которую оставил беременной, а другой не получил право на прививку против гриппа из-за лишнего веса. Нас осталось всего двое, я и парень по имени Владимир, который самым внимательным образом слушал мои советы. Владо был женат, и у него была дочурка. Единственной причиной, которая заставила его прибыть сюда, было желание помочь своей семье пережить экономический кризис и обеспечить им лучшую жизнь.

В четверг после обеда я и остальные, которые ожидали окончательного решения Гестапо, были вызваны в последний раз к одному лейтенанту, и в очередной раз нам был задан вопрос:

— Почему хотите служить? Почему хотите стать легионером?

— Я хочу сделать военную карьеру! — Я ответил также и в первый раз, по совету русских. До сих пор ответ всегда был достаточно хорош, но сегодня офицер посмотрел на меня с удивлением и продолжил:

— Ты уверен в этом? Я просмотрел досье, составленное в DRHLE, и, насколько я могу судить, ты никогда не служил. Вряд ли у тебя есть представление о военной жизни, так как ты был простым студентом.

— Да, я не служил ни в какой армии, потому что я решил, что хочу служить именно в Иностранном легионе. — Это был последний ответ, который я дал до того, как решение будет принято.

Никогда не забуду ту пятницу и то чувство, с которым я ожидал услышать окончательный результат длительного отбора. В ту ночь в первый раз я проснулся до свистка дежурного ефрейтора и впервые с нетерпением ждал крика «R'eveil!» (подъем). В тот день я должен был узнать, остаюсь ли я в Легионе или возвращаюсь к гражданской жизни, где снова бы путешествовал автостопом в поисках работы. Все мои мысли были сосредоточены на роковом моменте утреннего построения, когда из шестидесяти кандидатов, прошедших все осмотры и тесты, только половина услышит свои имена.

Военная комиссия уже выбрала тех из нас, кто был годен к службе в Иностранном легионе, и в этот момент мы узнаем, кто остается, а кто уходит. Я думал обо всех, кто пошел вместе со мной по этому пути, начиная со Страсбурга. Большинство из них стояли в строю рядом со мной и ждали решения своей судьбы.

Я думал о моих соотечественниках, которые покинули борьбу так быстро, как будто они пришли только для того, чтобы поддержать меня во время теста Купера. Я вспомнил о корейце Кане, из которого, несомненно, сделали бы хорошего солдата, но его судьба отправила его в другое место. Под конец я задумался о Фудзисаве, который прошел все тесты со мной, но из-за трудностей с японским языком «Гестапо» отложило его кандидатуру на неделю, и ему пришлось остаться в ожидании, пока комиссия позже примет решение. Японец никогда не показывал волнения или проявления каких-либо чувств. Он всегда был таким спокойным, как будто пребывал в летнем лагере, где самой большой его проблемой было разобраться в этом сложном французском языке.

Было восемь утра, и я стоял, вытянувшись как струна, потому что это было самое важное построение в моей жизни кандидата в легионеры. Сегодня за нас отвечал тот самый ирландец, который встретил мою группу из Страсбурга, и именно он должен был объявить окончательные результаты соревнования. Он вынул список, в котором были записаны имена отобранных, и начал читать. Каждый, кто услышал свое имя, выходил из строя кандидатов в легионеры и становился за спиной ирландца, читающего имена.

За спиной ефрейтора начались формироваться две колонны, готовые отправиться в долгий путь к Белому кепи. Ирландец уже объявил двадцатое имя, но я не терял надежды. Этим утром я проснулся довольно рано, так что моя судьба должна была понять, что мое место было там, в колоннах за капралом. Я навострил слух, когда ирландец с сильным акцентом объявлял чье-то имя. Я был уверен, что удача, которая меня привела сюда, не оставит меня именно сейчас. Я призывал всех богов войны, вспоминая о моей любимой хевиметалл группе Manowar, и в моей голове прозвучало: