Я, Легионер

В конце недели из Обани приехали остальные утвержденные добровольцы и наша боевая группа S4 была уже полностью укомплектована. К моему большому сожалению, Владо, единственный прошедший через все испытания болгарин, который ожидал только решения Гестапо, не был среди новичков. Я видел много знакомых лиц, так как с большей частью ребят ждал вместе для медицинского обследования в Обани. Один из русских поведал мне, что моего соотечественника не приняли и он вернулся к гражданской жизни, так что я остался единственным болгарином в нашем взводе. Я очень обрадовался Фудзисаве, маленькому японцу, с которым мы прошли через тест Купера и кто, подобно мне, был единственным представителем своей нации. Он поздоровался со мной легким кивком головы, как поступают японцы, и пошел в свою новую комнату.

Фудзисава, кроме того, что приходил из совершенно иного, в языковом отношении, мира, оставался наиболее оторванным от реальности. Он был настоящей одиночкой в нашей роте добровольцев. Джеймс Форд был так же единственным представителем своей нации, но его на его родном языке говорила большая часть планеты, Джеймс также свободно говорил по-французски — необычайно для американца.

На второй день новой недели каждый из нас получил по автомату FAMAS и полное боевое снаряжение, в том числе патронташ, каску, спальный мешок, непромокаемые плащи, большой ранец, маленький боевой ранец и кучу мелких предметов, за которые с того времени мы отвечали головой. Нам объяснили, наш самый верный друг, брат или жена, наш FAMAS, номер которого нужно было выизустить. В учениях или во время миссии автомат должен быть с нами на каждом шагу, даже ночью в спальном мешке. Старший сержант Халиль проверил экипировку каждого из нас и сказал, что через час мы отправляемся на ферму, где он и сержанты сделают из нас настоящих легионеров.

Нас посадили в три грузовика, так как нас было три боевые группы и отправили к настоящим испытаниям. Мы прибыли в известную ферму в около двух часов дня и хотя был конец октября, и в этой области осадки являются обычным делом, в тот момент солнце освещало несколько холмов, окружающих небольшое озеро. Картина была очень приятной и не имела ничего общего с угрозами и предупреждениями сержантов инструкторов.

В таком красивом месте можно было бы подготовить замечательный отдых, наслаждаясь природой, но, к сожалению, мы не уезжали в отпуск, а провести один из худших месяцев обучения в Легионе. За мою боевую группу отвечал капрал Буун, второй бы занялся капрал Мунителло и третьей — Пайетт.

Мунителло был француз итальянского происхождения и часто шутил, что его дед был одним из боссов сицилийской мафии. Он был очень горд тем, что был инструктором, и даже немного задирал нос. Он мечтал в один прекрасный день пойти во Второй парашютный полк Легиона и вступить в ряды самых элитных коммандос отряда разведчиков (CRAP).

Капрал Пайетт был самым молодым инструктором, но был лучшим спортсменом в взводе. В своей группе кроссы были самые длинными и скоростными, и физические упражнения, были как для олимпийских чемпионов. Так что если кто-то не выдерживал в третьей группе, во главе с сержантом Раза и его молодым капралом, уходил во вторую.

Вторая боевая группа была под командованием сержанта Вэбе, который был более умеренным в отношении физических нагрузок при занятиях спортом. Первая боевая группа, в которой я был, на данный момент, не имела командира, так как наш сержант был в отпуске, и на первых порах мы остались в распоряжении зама старшего сержанта Халиля, сержанта Рашиты, а в случае, если последний был занят, нас распределяли в другие две группы.

Нас построили и командир взвода начал объяснять наше разделении по парам. «Ваш напарник является неотъемленной частью вас и во время обучения, даже когда вы идете в туалет, вы должны быть вместе». Мы должны были понять, что одному в Легионе не выжить. Пара является наименьшей единицей боевой группы. «Если твой напарник погибнет, погибнешь и ты, потому что не будет никого за твоей спиной», продолжил старшина. «Работа по парам является наиболее важным, это то что вы должны узнать, в течение следующих четырех месяцев».

Пары были организованы так, что всегда один говорил по-французски, чтобы была возможность выучить партнера и помогать ему в освоении языка. Моим напарником был поляк Янчак. Могу сказать, что выбор был хорош — этот парень был не только умен, и быстро все воспринимал, он тоже был очень тихим, никогда не терял самообладание и мужество, и мы боролись с трудностями вместе. Все стояли смирно по парам, и командир продолжил свою речь:

— Мы одна семья, мы братья по оружию и судьбе! Ваши сержанты и капралы ваши — ваши старшие братья и вы должны осознать, что с сегодняшнего дня, их слово закон для вас! Вы добровольцы и никто не привел вас сюда силой! С этого момента вы должны забыть все ваши привычки на гражданке и обучение уже началось. Я оставляю вас в руки ваших сержантов.

Тогда старшина издал приказ:

— Четвертая рота под моим командованием, смирнооо! Остаетесь в распоряжении сержанта Раза.