Я люблю другого (Глубинное течение, Темный поток)

– Что-то случилось? – спросила она, чувствуя, что безнадежно краснеет и волосы ее до неприличия растрепаны.

– Нет, – ответил Рекс, качая головой. – Я вернулся, чтобы захватить кое-какие бумаги, оставил их по ошибке. Ну и слышу вдруг – здесь у вас царит веселье, вот и решил присоединиться. Хочешь, прокачу на спине? – предложил он Тимоти.

Но ребятишки застеснялись, смущенно попятились, и веселые голоса их замерли.

– Я тут собираю детей на улицу, – пояснила Фенела, поднимаясь и ощущая на себе очень странный взгляд Рэнсома.

– Ох, я в таком виде… – пролепетала она растерянно.

– Вы прекрасно выглядите, – сказал Рекс.

Неожиданно девушка почувствовала, как краснеют ее щеки, и отвернулась в смятении, делая вид, что ищет пальто Сьюзен.

– Что вы делаете сегодня вечером? – спросил Рэнсом.

– А вечера-то, собственно, для меня и не остается – вожусь с детьми и еле успеваю все сделать по дому.

– А не хотите ли со мной проехаться?

– Куда?

– Собираюсь наведаться к себе домой.

– К вам домой? – удивленно повторила Фенела.

Всего лишь около тридцати миль отсюда. Там у меня мебель кое-какая да игры – пригодится здесь, раз уж мы поселились в сарае у сэра Николаса: казарму оборудуем. Вот я и собрался сегодня съездить и привезти все вещи. У меня своя машина, вы же знаете, так что я вполне могу захватить с собой гражданское лицо.

Фенела никак не решалась. Конечно, было бы весьма заманчиво немного отвлечься от Илейн и прочих домашних проблем.

– А мы вернемся не очень поздно?

– Даю слово – нет, – пообещал Рэнсом, и она явственно различила мольбу в его голосе.

– Что ж, было бы неплохо проветриться, – согласилась Фенела и побежала в свою комнату за шляпкой и пальто.

Когда несколько мгновений спустя они выруливали на шоссе, девушка издала короткий счастливый смешок.

– У меня такое ощущение, как будто я прогуливаю уроки…

– Совсем напротив, вы, можно сказать, заняты благородным делом, – возразил Рекс. – Ведь я не хотел ехать один, более того, у меня была веская причина пригласить вас поехать вместе.

– Какая же?

– Хотел поговорить с вами. Вряд ли это удалось бы сделать в доме. Скажите, вы всегда так сдержанны и деловиты?

– Нам всем приходится сдерживаться: когда Саймон дома, ничего другого не остается, – Фенела усмехнулась. – Он кого хочешь подавит.

– О, только не вас! Думаю, что вас никому подавить не удастся. Но я соскучился по звукам вашего голоса. Вы знаете, Фенела, у вас удивительно красивый голос.

Фенела испугалась той радостной дрожи, которая неожиданно охватила ее при этих словах. Она замерла, а потом с почти детской неловкостью сменила тему разговора:

– Ах, мне так нравится ваша машина!

Рекс расхохотался.

– Да. вы сущее дитя! – нежно сказал он. – Вы всегда так пугливы? Ничего, через несколько лет будете смело рушить преграды, которые вы же сами себе и расставили. Со временем поймете, что они не так уж страшны, как вам казалось.

– Не понимаю, о чем вы! – в отчаянии воскликнула девушка.

– О вас.

– Не очень-то интересная тема для беседы. Мне немного не по себе. Видите ли, я нигде не бывала, ничего не видела, просто просидела всю жизнь дома, занимаясь хозяйством и детьми. Порой я думала, что могла бы лет в восемнадцать поступить куда-нибудь, но жизнь распорядилась иначе. Нэнни стареет, и я не могу взвалить на нее одну все заботы о малышах и My.

– По-моему, вы делаете великое дело, и делаете его прекрасно! – сказал Рекс.

– Не знаю, чего уж здесь особо прекрасного, но вот везет мне – это верно. Просто я удачливее других.

– Но счастливы ли вы?

Фенела на мгновение задумалась.

– Думаю, люди особо не задаются подобными вопросами, – выговорила она наконец, – ну разве что с ними случится что-нибудь из ряда вон выходящее… А когда жизнь течет как обычно, трудно быть особо счастливым или несчастным.

– Это вы верно заметили. И, возможно, вопрос этот задают, только если любят кого-нибудь… или кто-нибудь любит тебя.

Слова Рекса словно дрожали в воздухе, в тесном пространстве между ним и Фенелой. Оба они внезапно умолкли, и каждый напряженно уставился прямо перед собой, с мучительной остротой ощущая присутствие другого.

«А сейчас я счастлива!» – внезапно подумала Фенела.

И она знала, что это чистая правда: сердце ее буквально пело от радости и все существо, казалось, только что заново возродилось к жизни.

В библиотеке было сумрачно и прохладно, витал аромат кедрового дерева, пчелиного воска и лаванды.

Фенела замешкалась на пороге, пока Рекс почти ощупью пробирался к окну. Он отдернул шторы, и солнце хлынуло в комнату, высветив стены, которые все сплошь оказались уставленными книгами, и мебель, закутанную в чехлы от пыли.

– Всегда есть что-то глубоко печальное в атмосфере нежилой комнаты, – оглядываясь по сторонам, заметила Фенела. – Хочется представить, как же она выглядела прежде – с цветами на столе и с жарким огнем, потрескивающим вон в том большом камине.

Рекс нежно улыбнулся в ответ на слова Фенелы: видимо, фантазии девушки тронули его до глубины души.