Я люблю дышать и только

— Впечатляет. Я даже не хочу задавать вопросы, как ваша внучка достигает этих неповторимых эффектов. Артём с почтением поклонился «А.В.» и в сторону закрытой двери. — Вы хотите, чтобы я писал для Алисы монологи и стихи на мелодии тех песен, что исполняют оригиналы, которых она… нет, не копирует, в которых превращается. Я попробую, — он встал и направился к двери, не забыв поцеловать руку пожилой даме. — Я так понимаю, что репетировать с ней не нужно. Ведь это ваша тайна? — Артём улыбнулся улыбкой Чеширского кота и вышел.

— Я рада, что вы договорились, — всё, что смогла выдавить я после потрясения.

— Мы не договаривались. Артём — умница и большой талант. Он сумел оценить и чужой талант, и готов сотрудничать. Думаю — это будет бомба.

Обо всём об этом я успела подумать, пока Филипп Сергеевич обрабатывал моих подруг и пытался выведать все данные о семье Дашковых, которые хоть на йоту сдвинут бесперспективное дело о пропаже двух сестер. Я, естественно не собиралась пересказывать следователю историю десятилетней давности. Он и не поймет и не поверит. Я, молча, курила и слушала лепетание Марьяны о том, что она знает только то, что происходило на площадке. Алиса, да и Саня особенно ни с кем не общались вне работы. Во всяком случае, с ней — с Марьяной, которая совмещала две работы. Она бегала между двумя студиями и была то ведущей криминальной хроники, то обхаживала актеров и гостей, которые прибывали на съемки Алисиной программы.

Машка изворачивалась, как могла. Звезда программы очень часто срывалась. Ей было абсолютно все равно, кто перед ней находился. Подчиненный, начальство, друг, враг, мужчина, женщина получали одинаковую порцию скандала и недовольства. Единственное, что никогда не делала Хозяйка эфира, не угрожала увольнением. Видимо, у Алисы было точное внутреннее чувство самосохранения. Она боялась, что нужный сотрудник на её предложение уволиться, может в сердцах согласиться. Поэтому весь творческий и технический состав довольно легко переносил её выплески и истерики. Да, ещё Саня каждый раз после очередного скандала уверяла обиженного сотрудника, что Алиса нервничает по поводу программы и совсем не уверена в талантливом исполнении того, что она так безукоризненно делала. Все были этим довольны, потому, что это как-то снижало пафос ситуации и делало «Недосягаемую» просто уязвимой женщиной.

После трепещущей Марьяны Филипп Сергеевич принялся за упрямую и несговорчивую Яну. Она была старше и спокойней нас. Расколоть её было не так просто.

— Филипп Сергеевич, мне не хочется очернять то, что было прекрасно, — начала свою явно подготовленную пламенную речь Яна.

Мы оба со следователем с большим интересом посмотрели на допрашиваемую. Даже Марьяна перестала натягивать свою шиншиллу. И с восхищением посмотрела через зеркало на подругу.

— Кто же вас просит возводить напраслину? — Филипп Сергеевич безнадежно пожал плечами. Расскажите правду.

— Вы когда-нибудь работали на ТВ, особенно в яркой — нет, самой лучшей программе. Сколько черноты вокруг вьется, — Яна понизила голос и, расширив глаза, уставилась на следователя.

Мне стало жалко Филиппа Сергеевича и Маре тоже.

— Я думаю, что нужно просто по порядку вспоминать все события, — тихо отозвалась добрая Марочка.

— Вот ты и начни, — Яна не собиралась сдаваться.

— Я ведь работала не с самого начала, — Мара уже почти плакала, так как ей хотелось угодить и подруге и поддержать следователя.

Мне хотелось хохотать громко и долго. У этой истории не было ни начала, ни конца. Его знала только я и Артём. Его уже не было в живых. Не было и «А.В.», которая всё задумала. Сведениями владела только я и жуткая кукла, спрятанная на антресоли, но взиравшая оттуда на мистические события.

* * *

Десять лет назад Артём принял предложение въедливой бабушки.

Через неделю муж принес несколько монологов, абсолютно соответствующие типу, стилю и манере речи тех, кого изображала Алиса. Более того они имели тонкий мудрый смысл, смыкающийся с судьбой персонажей и их жизни у нас в стране или за рубежом.

«А.В.» была в полном восторге. Но, Алиса, которая несколько дней назад потрясла нас оригинальными имитациями великих актеров, не смогла прочесть органично ни словам из принесенных текстов.

«А.В.» смотрела на неё с удивлением и почти с ненавистью.

— Что происходит Алиса? — Бабушка встала с кресла и, трубя юбками, вплотную подошла к внучке. — Ты что, читать разучилась?

— Это не мои тексты. Я не умею так иронично и изящно говорить как Артём, — девушка поникла головой. — Это не моё. Я лишь могу снимать точную копию героя, но наделять его смыслом я не могу.

Алиса быстро вышла из комнаты. Вслед за ней поднялась и Саня — верный паж. Во время чтения Саня смеялась и иронично улыбалась.

Теперь я уже не знаю, то-ли сестра получала удовольствие от текстов, то-ли понимала, что Алиса ничего не понимает и сделать не сможет.