Я люблю Голливуд

— Здравствуйте. Да, заказан. — Я судорожно рылась в моей элегантной сумке (к счастью, хоть она выглядит как подобает, если уж я выгляжу как черт-те кто) в поисках клочка бумаги, который затолкала в сумкины недра, вылезая из такси. — Я пришла немного раньше…

— У нас очень много посетителей, и если у вас не заказан столик… — Придверная девица смерила меня не особенно лестным взглядом.

— Нет-нет, заказан, просто на другое имя. Может, для Джеймса Джейкобса? Или для «Лук»? Это такой журнал…

Я попробовала очаровательно улыбнуться. Не сработало.

— Да-да, конечно, для Джеймса… Джейкобса, — скакала она.

Мне не понравилась долгая пауза между Джеймсом и Джейкобсом, но я покорно ждала, пока девица нехотя просмотрит свой список. И тут ее безукоризненная бровь поехала вверх — через секунду я совершенно потеряла ее из виду.

— О, вы Энджел Кларк?

Я кивнула и снова улыбнулась, боясь сойти за самозванку. Бу-га-га.

— Понятно. Будьте добры следовать за мной. Мы оставили для Джеймса его любимый столик. Он еще не подъехал, но позвольте предложить вам кофе.

Устрашающая придверная девица превратилась в прелестную-привратницу-дробь-любезную-официантку. Я даже засомневалась, не привиделась ли мне сцена у дверей. Может, в девице просто проснулось нечто человеческое?

— С удовольствием. Пожалуйста, со сливками и сахаром, — сказала я, присаживаясь за любимый столик Джеймса, который, к счастью, оказался в самом дальнем углу кафе, подальше от посетителей.

Девица нахмурилась:

— Со сливками и сахаром?! Как скажете.

Нет, пожалуй, ничего мне не пригрезилось. Между тем как единственную особу в кафе, которая никак не может состоять в родстве с близняшками Олсен, меня с моей способностью мести все подряд надлежало бы приветствовать с распростертыми объятиями. Остальные посетительницы, по-моему, целый месяц ничего не ели!

Все перечисленное в меню наверняка было очень вкусным, но от волнения у меня пропал аппетит. Через несколько минут я встречусь с Джеймсом Джейкобсом. Тем самым, единственным и неповторимым. Кому нужны блинчики с корицей и фруктовый салат с бананами, когда мой завтрак вот-вот разделит бог любви ростом шесть футов четыре дюйма? В смысле, если разделит, конечно. Я приехала на три минуты раньше; Джейкобс уже на семь минут опаздывал. Я достала недавно выданный мне блэкберри и устроила для окружающих спектакль «я кое-кого жду». Просматривая сообщения, я искала что-нибудь от Алекса. Надо же, так и не перезвонил. Сейчас в Нью-Йорке сколько, два часа дня? Как странно… Разве он не должен сходить по мне с ума? Я набрала сообщение, стерла его, набрала второе, снова стерла и отослала прелестное непринужденное третье: «Привет, я завтракаю в „Тосте“, вкуснятина. Скучаю по тебе Э. Целую-обнимаю».

Я сосредоточенно свела брови, глядя на иконку «отослать». Не без причины я занялась писательским делом — моими инструментами всегда были слова… которые не представится случая использовать, если моя кинозвезда вскоре не покажется. Грызя ломтик хлеба, который поставила передо мной придверная девица, смерив меня подозрительным взглядом, я еще сорок минут терпела сочувственные взгляды, не очень тихий шепот и три чашки кофе, когда мой сотовый зазвонил.

— Алло? — в ту же секунду ответила я незнакомому абоненту.

— Энджел? Это Блейк, секретарь Джеймса Джейкобса?

— Здравствуйте, я тут в «Тосте», может, я не туда прие…

— Да-да, Джеймс не пришел? У него задержали рейс, и он не приедет? — продолжал Блейк.

— Вы меня спрашиваете или информируете?

Я слегка смешалась от манеры Блейка говорить с вопросительной интонацией.

— Он очень извиняется, мы позвоним вам позже и назовем, куда подъехать для интервью? До свидания?

И он повесил трубку.

Придверная девица ястребом налетела на меня:

— Джеймс не приедет?

— Нет, он не смог. Не успевает.

Я небрежно махнула рукой, словно так часто встречаюсь со звездами кино, что мой радар их уже и не регистрирует.

— Значит, вам принести счет?

Листок уже был в ее руке. Я видела, что ей не терпится шлепнуть счет передо мной и пустить за стол грызть салатные листики какую-нибудь Лорен Конрад.

— Давайте, — кивнула я.

Селебрити чертовы. Надо было заказать блины.

Глава четвертая

— Поверить не могу, что этот козел так и не появился, — повторяла Дженни, когда мы рвали пополам Третью Западную улицу в нелепом алом «мустанге»-кабриолете, который я запретила ей брать в прокате, но сразу полюбила всем сердцем.

Что я сразу невзлюбила, так это манеру Дженни водить. Она призналась, что не садилась за руль с прошлого приезда в Лос-Анджелес, то есть несколько лет, и это чувствовалось. Можно подумать, на лос-анджелесских шоссе и без того мало приключений.

— Я позвонила Мэри. Оказалось, история с кафе выеденного яйца не стоит, — сказала я, крепко вцепившись и ремень безопасности. — У знаменитостей, понимаешь ли, плавающий график, так что ничего страшного, встретимся позже.

— Надо же, как непрофессионально Джеймс Джейкобс себя ведет! Мое сердце, можно сказать, разбито в некотором роде.