Читаем Я люблю Капри полностью

Я люблю Капри

— Боже праведный. Марио! — вскрикиваю я. разбрызгивая неведомую жидкость.

— Я думаю, тебя сегодня огорчил мужчина, да?

— Может быть, — сипло соглашаюсь я. приходя в себя после взрыва, только что произошедшего у меня в горле.

— Тогда тебе нужно что-то крепкое. Любовь причиняет самую жгучую боль! — Марио поворачивается и расставляет обратно по полкам бутылки с разнообразными высокоградусными напитками. — Хочешь услышать мою любимую песню про любовь?

— Давай, — соглашаюсь я, ожидая, что это будет какая-нибудь чепуха, вроде «Когда луна похожа на большую пиццу…».

И я не ошиблась.

— «Что дарит нам любовь? Одни бананы, бананы», — поет Марио на какой-то подозрительный мотивчик.

Похоже, других слов в этой песенке нет, и эта строчка повторяется до бесконечности. Парень обладает изощренным вкусом.

— Бананы… — дразнится он.

Я закатываю глаза и говорю, что пойду на террасу любоваться закатом.

— И не пой эту песню при моей матери, пожалуйста, — умоляю я.

На улице все еще жарко. Я сажусь в тени на плетеный стул и пробую на язык «Напиток счастья». Я не грущу, скорее голова идет кругом — до тех пор, пока на террасе не появляется пара молодоженов, которые то и дело сплетают руки и не сводят друг с друга глаз. Если бы здесь была Клео, мы бы похихикали и обменялись шуточками (боже, как мне ее не хватает!), но внезапно мне становится больно и горько, как от тех красных роз в нашем номере, — мне ясно дают понять, чего я лишена. Стараюсь не смотреть, но не могу оторвать от них взгляда. Против собственной воли представляю, как было бы хорошо, если бы это были мы с Люка — одни во всем огромном мире. Я делаю хороший глоток «Напитка счастья», отчего у меня наворачиваются на глаза слезы, а сердце рвется из груди в отчаянном желании присоединиться к влюбленной парочке.

Я перевожу взгляд на море и глубоко вздыхаю — от неожиданного прилива одиночества меня начинает подташнивать. Клео хорошо потрудилась, избавляя меня от этого чувства на протяжении последних двух лет, но вот откуда ни возьмись появляется Люка, и все ее труды идут прахом. От одной мысли о нем внутри у меня все переворачивается и почти забытая тоска возвращается с новой силой.

— Как я тебе? — спрашивает мама, являясь передо мной в жатой золотистой юбке.

Она поправляет вышитый летний шарф так, чтобы он не скрывал ее плечи.

Я говорю, что она выглядит превосходно. Как обычно.

— Не слишком много духов? — Мама наклоняется ко мне и обмахивает шею ладонью.

— Нормально. Если вы с ним, конечно, не будете сидеть рядом в ресторане!

Мама настораживается, потом улыбается.

— С тобой все в порядке?

«Надеюсь», — думаю я, хотя прекрасно знаю, какая я становлюсь плакса, если остаюсь в одиночестве после пары стаканчиков.

— Ваш «Беллини», синьора, — говорит Марио, подавая маме коктейль и тихонько напевая мелодию банановой песни — исключительно чтобы меня поддразнить. — Хочешь тоже, Ким?

— Да, конечно, обязательно его попробуй — он персиковый и очень вкусный! — подключается мама.

Может, если я выпью лишку, то проскочу слезливую стадию и сразу погружусь в забвение?

— С удовольствием, — отвечаю я.

Марио возвращается через минуту со вторым коктейлем и, не переставая напевать, собирает со столика молодоженов пустые бокалы.

Наконец он не выдерживает — это было неизбежно:

— «Что дарит нам любовь? Одни бананы!» — голосит Марио, пресытившись одними намеками.

Поначалу, кажется, что все прошло гладко, поскольку мама машинально начинает ему подмурлыкивать. Но тут Марио замирает с пепельницей в руках и поворачивается к маме:

— Ваша дочь не хотела, чтобы я пел вам эти слова… — Далее следует эффектная пауза, а потом жалобное: — Почему?

Я пытаюсь сообразить, что может причинить Марио больший ущерб — палочка для коктейля или вилочка для оливки, но тут мама смотрит на часы и говорит:

— Ой, мне пора. Не хочу заставлять его ждать.

Я фыркаю и бормочу Марио по-итальянски:

— С каких это пор такие доступные женщины заставляют кого-то ждать?

— Твоя мать не ломака? — отвечает Марио по-итальянски. — Думаешь, она согласится со мной спать?

— Ты же мужского пола? — смеюсь я.

И тут мамин коктейль выплескивается из стакана на пол.

— Ой-ой-ой! Какая я неуклюжая! Так нервничать перед свиданием! Ладно, я побежала.

И мама устремляется к дверям. Марио смотрит ей вслед — ее юбка вьется, приоткрывая изящную щиколотку.

— Забудь, — говорю я. — Теперь уже поздно переключать внимание.

— Ты ревнуешь! — Марио польщен. — Ты сама меня хочешь!