Я люблю нас

– А зачем же ты тогда приехал? – интересуюсь я мрачно, устремляясь за парнем, доставшим из кармана пачку сигарет и последовавшим на балкон. – Уже неделя прошла, а ты даже не заикнулся о том, почему вообще надумал объявиться здесь, и ведёшь себя, словно не было всех этих недель порознь.

– Хотел, чтобы мы провели немного времени вместе, пока это возможно, – говорит он спокойно, прислонившись поясницей к перилам и избегая зрительного контакта, и подносит в очередной раз фильтр к губам.

– Что значит, пока возможно? И сколько ты изначально планировал тут пробыть?

– До завтра.

– А потом?

– Мой отец связался со старым другом, работающим на водоочистных сооружениях, и там довольно срочно нужен помощник химика-аналитика, – сообщает Эван, туша бычок о заржавевший металл ограждения. – Где-то на год, – уточняет осторожно, наконец поднимая на меня глаза, видимо, предчувствуя мою реакцию.

– У нас же поблизости нет… – начинаю говорить я, и только тогда доходит, что это был очень толстый намёк на то, что он собирается уезжать. Причём на расстояние в несколько сотен километров отсюда. – И когда ты собирался рассказать?

– Завтра и собирался.

– Опять просто поставив меня перед фактом и решив всё в одиночку? – фыркаю я.

– А ты предпочла бы всю неделю прокручивать это в голове, ведя обратный отсчёт времени? – возражает Эван в ответ. – Так я мог дать тебе хотя бы несколько дней беззаботности. И сам старался отвлечься от мыслей о том, что снова буду вдали от тебя.

Мы уже обсуждали, что, возможно, ему придётся уехать осенью. Но когда это всего лишь теоретические перспективы, то и не воспринимается всерьёз. Однако вот, это уже происходит, да ещё и совсем неожиданно для меня. И сейчас была только середина августа. Так-то, пусть мы и не виделись, но родители парня жили поблизости, в пригороде, и возможность пересечься была лишь вопросом крайней необходимости, но мы даже при таких условиях предпочитали этого не делать, чтобы не вселять друг другу ложные надежды на очень скорое воссоединение.

А теперь Эвана не будет в доступности как минимум год. Отношения на расстоянии я уже однажды проходила и знаю, что ничего хорошего из этого не выходит, точнее, в прошлый раз вышло как раз то, что привело к моей нынешней влюблённости. Хотя этого бы не произошло, если б я вообще хотела продолжать предыдущие отношения… Но в данный момент мне даже выбора не было предоставлено.

– Уходи, – категорично требую я.

– Ты действительно имеешь это в виду? – недоверчиво спрашивает Эван. А ведь штучками женского психоза его не проведёшь. А я же так сказала, чтобы ему тоже было обидно. Но я ничего не отвечаю, лишь озлобленно смотрю на него. – Позвони мне, как успокоишься. Пожалуйста. Если ты захочешь попрощаться, конечно.

Парень покидает балкон, забирает с кухонного стола очки, нацепляя их на нос, запихивает свои вещи в рюкзак, обувается и оглядывается на меня. И я ничего не делаю, только наблюдаю за его перемещениями по квартире, стоя у балконной двери. Потому что если скажу что-либо, то голос выдаст, что я готова разрыдаться. Парень обречённо коротко вздыхает, подходит ко мне, целует в висок, мягко проводит ладонью по мом волосам и щеке, после чего устремляется к выходу, секунду помедлив перед тем, как взяться за ручку и исчезнуть за дверью.

Набираю номер Тома и, только он поднимает трубку, не пытаясь начать с чего-то приветственного разговор, дрожащим голосом гневно спрашиваю:

– Ты знал?

– Вот только не надо перекладывать на меня вину, – тяжко протягивает брат. – Мы подумали, что так и вправду будет лучше для тебя. После всего-то случившегося…

– Да сколько можно решать за меня, как мне будет лучше? – рявкаю я.

– Прости, сестрёнка, – тихо произносит Томас. – Что я могу сделать, чтобы помочь?

– Ничего, – говорю я уныло и завершаю вызов.

А что я сама могла сделать? Самым разумным было бы, конечно, не психовать, отнестись с пониманием и дать нам с Эваном ещё один день побыть вместе. Но действительно ни о чём другом, кроме его отъезда, я бы уже не могла думать. И собственноручно я отняла у нас эти последние сутки. Но как можно воспринимать такое спокойно? Когда он в очередной раз не спросил ни моего мнения, ни совета, ни предоставил возможности подготовиться морально. А как бы я чувствовала себя, если б всё действительно выяснилось только завтра? Притом насколько мне сейчас уже хреново. Но звонить и просить его вернуться я определённо не намерена.

Я сама когда-то твёрдо была уверена, что вынесу это всё и дождусь, когда мы точно сможем строить совместное будущее, но проблема оказалась даже не в терпении, а в нарастающем сомнении, имеет ли вообще это ожидание смысл… А Эван на вид переносил всё совершенно невозмутимо, словно было даже удобнее иметь ко мне доступ лишь изредка и когда вдруг понадобится конкретно ему.