Я люблю тебя

– Мы давно с ней не общались, но думаю, что рано или поздно это случится, – отвечает спокойным, уверенным голосом. – Лукреция – женщина, которую я любил много лет и с которой мы через многое прошли, в хорошем и плохом смысле. Я не могу и не хочу, чтобы она исчезла.

– Понятно, – мои губы слегка сжимаются.

– Я должен сказать тебе, Элена, что если у нее возникнет необходимость во мне, я всегда буду с ней. Она очень ранимая, безумно сложная, и я не могу покинуть ее, – продолжает, устремив мне прямо в глаза свой магнетический взгляд. Он глубоко вздыхает. – Но я больше не люблю ее, если тебя это интересует. Я чувствую к ней скорее привязанность, желание заботиться, преданность… Но любовь – это совсем другое, и теперь я понял это.

– И что же это? – Я так и впиваюсь в него взглядом.

– Это ты. Это возможность снова открыться жизни, которую ты мне предлагаешь. – Легким поцелуем он касается моего лба. – Я уже говорил тебе, Элена. Я начинаю новый этап своей жизни, и для меня это непросто, но я хочу попробовать. Ты – мое возрождение.

– Хорошо, – шепчу, прислоняясь лбом к нему. – Я доверяю тебе.

Мы – двое потерпевших кораблекрушение, выброшенных на один и тот же берег, двое выживших, которые подают друг другу руки.

– Смотри, – Леонардо поднимает лицо к небу. В этот момент Стромболи извергается, выбрасывая в синеву брызги ярко-красного цвета.

– Он приветствует нас! – Сейчас я уже не боюсь его, как в первый день.

Леонардо смотрит на меня и улыбается:

– Следующий подъем, который тебя ожидает, туда наверх, к жерлу вулкана.

– Согласна.

Я согреваюсь в его обнаженных руках. Чувствую себя сильной, меня уже ничего не пугает. Я готова к новым испытаниям, потому что все страхи растворились в огне нашей взаимной любви.

Я способна на все, если Леонардо рядом со мной.

Глава 11

Эти дни, которые я провожу с Леонардо, тянутся необыкновенно медленно, наполненные ленивым чувственным удовольствием. Часы вроде бы проходят в неспешной праздности, но на самом деле они насыщены – заполнены морем, солнцем, едой, словами. И прежде всего – любовью. В этом раю, где время словно остановилось, работа становится привилегией. Я тружусь над своими эскизами, Леонардо охотится за рецептами. И будущее, каким бы оно ни было, найдет нас вместе.

Иногда Стромболи призывает нас к себе фырканьем, как большой нетерпеливый зверь. Мы скоро придем к нему, спешить нам некуда: хотя моя нога уже совсем не болит, ей по-прежнему необходим отдых.

Нынче впервые за многие дни мне удалось искупаться. Погружение в воду стало освобождением, крещением лета, которое здесь уже в полном разгаре, хотя на дворе только май. Я пробыла в воде почти час, с осторожностью двигаясь из-за ноги и позволяя волнам укачивать себя. Мне хватило контакта с этой прозрачной и прохладной водой, чтобы вернуть жизнь и немного эластичности моему телу, которое не двигалось слишком долго.

Потом Леонардо показал мне другую часть Стромболи – волшебное место. На лодке мы поплыли вдоль острова и пришвартовались в Джиностре, уединенном поселке с сорока обитателями, достичь которого можно только по воде. Тут находится самый маленький порт в мире. Это было как возвращение в прошлое: здесь нет даже мотороллеров «ApeCar», единственное средство передвижения – ослики. А освещением по-прежнему служат керосиновые лампы. Только у немногих есть электрическое освещение – от солнечных панелей.

Прежде чем покинуть поселок, Леонардо купил огромного зубана[46] у рыбака, который только что вернулся с промысла, и по возращении домой мы приготовили его на углях, приправив соусом из трав и специй.

Он уже некоторое время пытается обучить меня базовым навыкам кулинарии, и мне это начинает нравиться, захватывает мое внимание. Еще совсем недавно я терпеть не могла хлопоты на кухне, а теперь открываю в себе благодаря Леонардо любопытство к приготовлению разных блюд и изучению характера продуктов. Он признался мне, что никогда не открывал никому свои секреты шефа, но ради меня решил нарушить это правило. Учить меня нужно практически всему, но я стараюсь – примерная ученица: никаких замечаний в дневнике, пока.

– В кулинарии, как в сексе или в искусстве, мало одной техники, необходим инстинкт, – серьезно объясняет Леонардо, разрезая рыбу, пока я ищу травы для придания вкуса.

– И, наверное, немного экспромта, что скажешь? – добавляю я, разложив на блюде цветы лимона, которые только что собрала в саду. Он ухватил меня за передник и притянул к себе.

– Я бы сказал, что в этой сфере ты уже достигла мастерства…

Мы целуемся так, словно наши губы не касались друг друга годами, пока кастрюля с водой для пасты не начинает бормотать, взывая к нашему вниманию.

* * *

После ужина наступает время для сюрприза. Мы сидим на террасе, устроившись поуютнее, и смотрим на звезды. Леонардо внезапно поднимается в дом и возвращается с подарком. Я нетерпеливо раскрываю упаковку с любопытством ребенка. Это акварельные краски «Schminche Horadam» – самые лучшие краски. Они, несомненно, стоят целое состояние.

– Где ты их нашел? – спрашиваю с удивлением.