Я люблю тебя больше жизни

Простите меня, леди Оксана, простите и не таите обиды. Я отняла вашего ребенка, но если бы я только знала, если бы могла повернуть время вспять, никогда бы не сделала этого. Простите меня… и спасибо вам!

Ее голос был настолько тихим и слабым, что последние слова я едва различила. А затем она замолчала.

Досчитав до тысячи и втайне надеясь, что Тамия заговорит вновь, я опять провалилась в беспокойный сон.

Второй раз я очнулась от сильного пинка в живот. Охнула и резко села, чтобы тут же отлететь к стене.

– Пришла в себя? Наконец-то. Я же говорил, что ваш целитель шарлатан!

Открыв глаза, никак не могла понять, где я. Точно не в камере. Здесь стены другие, хотя местечко тоже не номер пятизвездочного отеля.

Каменные стены, яркое освещение и никакой мебели. Хотя нет, что-то за спиной Павла похоже на стул. Большой такой, массивный.

Это же не пыточная?

– Возвращайте в камеру, нечего ей тут прохлаждаться, – рявкнул Павел и сам поднял меня.

Ну как поднял… Схватил за ворот платья. Ткань затрещала, я опять свалилась на пол, больно ударившись копчиком.

– Придурок! – прошипела я.

– Что ты сказала, подстилка аристократов? – В этот раз он сжал мою шею. – Все прочь, сам ее отведу. А ну встала!

Попробуй тут не подчиниться! Внутри меня все противилось. Так хотелось врезать этому скунсу, но послушно поднялась. Холодные пальцы на шее как-то не располагают к сопротивлению.

– Пошла! – сильно толкнул вперед, я чуть не упала, но все же устояла. – Пошла, я сказал.

Господи, да откуда у него столько ненависти ко мне?!

Каждый мой шаг сопровождался тычком – этот гаденыш не сильно заморачивался тем, что от его ударов я могла упасть, и уж тем более его не интересовало, что у меня будут синяки. К тому же ему казалось, что я специально иду медленно.

– Идиот! Сколько дней я не ела? – прохрипела, когда от очередного тычка кувырком полетела на пол.

– Ненавижу! – прорычал он, наклонившись к моему лицу. – Как же я тебя ненавижу! Встала!

На дрожащих ногах поднялась. Больше он не бил меня, но подгонял словами. Я не смогла разглядеть окружающее меня пространство. Только бесконечную лестницу, а затем коридор вдоль камер.

Сколько же здесь было заключенных! Все худющие, изможденные, в глазах безысходность и боль. Я поспешила отвернуться и теперь смотрела только перед собой.

Когда мы проходили мимо одной из камер, детский голосок разорвал тишину:

– Мама! Мамочка!

Сердце пропустило удар, а потом зашлось в бешеном стуке. Не может быть! Обернулась на крик и тут же снова получила тычок от Павла.

– Пошла вперед, а ты угомони своего выродка! – обратился он к женщине, которая поспешила оттащить ребенка от прутьев.

От прежней красоты леди аль Ринн осталось мало. Очень худая, будто высохшая от жары. Я узнала ее по глазам. Это все, что сохранилось от прежнего облика, – огромные зеленые глаза. В остальном же о том, что она леди, ничто не напоминало. На секунду мы встретились взглядами. А затем она посмотрела на мою руку и вздрогнула, отпустив мальчика.

– Мамочка! – Киан рванулся к прутьям, но его перехватил мужчина.

От слабости он вместе с ребенком завалился на солому.

Я старалась не смотреть на малыша. От его голоса мое сердце делало кульбит, а душа требовала забрать сына. Господи, мои ли это чувства?

Мальчик был светловолосым, сероглазым. Такой же оттенок радужки, как и у меня. Странно, но я не видела в нем сходства с Тамией.

– Пошла! – Новый толчок, и я прибавила шагу.

Но ушли мы недалеко. Всего три камеры отделяло мою от той, где находились родители Кристиана и… сын.

Правда, эта камера находилась за углом. И соседей у меня не было.

Павел зашел вместе со мной.

– Откуда столько ненависти? – попыталась начать разговор.

Может, мне удастся хоть что-то узнать?

– Ты хоть представляешь, насколько противно жить с той, кого не любишь? – Паша буквально выплевывал эти слова. – Целовать, обнимать, шептать нежные слова… просыпаться рядом?!

– Разве я тебя заставляла?

– Нет, – усмехнулся он. – Но ты была нужна мне. Ты должна была полюбить меня, и я этого добился!

– Тогда какого черта похитил?

– А ты уже и планы настроила? Замуж собралась, новоиспеченная аристократка? – Сколько же желчи в его словах! – Ты посмела оскорбить мою леди. Ты, жалкая рабыня, ты даже мизинца ее не стоишь!

– Домой я собралась. Никакой свадьбы не было бы.

Как бы мне ни хотелось добавить пару ласковых насчет его леди, но я сдержалась. С трудом, но сдержалась.

– Домой? – Павел зашелся смехом. Издевательским, громким. – А нет у тебя больше дома. И тебя больше нет. Ты похоронена. Вместе со мной.

– О чем ты?

– Отец постарался. Для Земли мы умерли. Кстати, это он посоветовал мне обратить на тебя внимание. Я тогда еще находился в поиске идеальной кандидатки, а тут ты приехала навестить родителей…

– Посоветовал? Он что же, знает, что ты…

– А кто ж еще мне рассказал? И не перебивай!

Покорно заткнулась, попутно прислушиваясь к своим ощущениям. Со мной совершенно точно что-то происходило, но пока я не могла понять что. Ладони и ступни вспотели.