— Денис, что ты называешь словом «неплохо»? Тебе было не то что неплохо, тебе было шикарно. Вкусно накормлен, одежда выстирана и выглажена, в квартире порядок. Секс по первому желанию, без изысков, конечное, но с изысками ты получал на стороне, а кроткая жена, зная об этом, молчала и не возмущалась. Все вечера пятниц и суббот с друзьями у нас торчали. Всех кормила. А потом до глубокой ночи ваш свинарник убирала, чтобы утром ребенку не противно было. Тебя с утра рассольчиком отпаивала. Не жизнь — малина! Теперь не так?
— Нет… не так.
— Вижу, что не так. При мне по кафешкам не шлялся. Зато ночи теперь сладкие… Не то что я, ублажать умеет. Да, рубашки пусть лучше стирает, вот пятнышко не отстиралось, заметно, да и воротничок не первой свежести. При мне даже дома в таких не ходил…
— Прекрати, — Денис до боли сжал ее локоть.
Дарья чуть не вскрикнула от боли.
— Отпусти, придурок, мне больно, — как можно спокойнее произнесла она.
— Извини, переборщил. Можно я зайду к тебе домой.
— Зачем?
— Ты мне о сыне расскажешь…
— Заходи, но учти, разговора наедине не получится. У меня бабушка дома постоянно. Да и Герман часто бывает.
— Значит Герман часто бывает?
— Нет, блин, живет… Я, в отличие от тебя, второй раз под венец не тороплюсь.
— Дашка, откуда в тебе столько иголок? Ты раньше такой не была.
— Говорю же учитель хороший был, — ядовито улыбнулась она Денису и добавила, — очень прошу, сделай так, чтобы Олег ко мне на пушечный выстрел не подходил. Иначе не сносить ему головы. Ребята основательно разукрасят столь слащавое лицо.
— Эти что ли? — он кивнул в сторону стола.
— Что ты? Эти люди культурные. Другие, те, что на входе стоят…
На входе в зал и на выходе на кухню и подсобку стояли охранники, мирно поглядывая за танцующими парами.
Музыка закончилась, Денис довел Дашку до столика.
— Поговорили? — поинтересовался Герман, когда Даша села рядом.
— Поговорили. Все настроения, дрянь, испортил.
Герман прижал Дарьяну к себе и впервые поцеловал при всех, не обращая внимание на окружающих. Поцелуй был нежный, но в тоже время настойчивый, она провалилась в него.
— Мне удалось улучшить твое настроение? — отрываясь от ее сладких губ спросил Герман.
— Да. А еще можно?
— Еще? Можно еще. Пошли танцевать.
Он вывел Дарью в круг танцующих пар. Во время танца поцеловал еще раз.
— Дарьяна, ты моя Дарьяна, — прошептал Герман ей на ушко.