Я люблю зверя (СИ)

— Всего Вам доброго господин Аллан Воррлд, встретимся, когда я буду выбирать себе жениха!

И я немного с наслаждением улыбнулась. Я не видела его лица, но то, как напряглись его плечи, уже мне доставило удовольствие.

Глава 20. а ты, моя дорогая, похоже по уши влюблена.

Два года спустя.

— Ты не можешь туда поехать и тем более участвовать в отборе, Анника. Тебе нет еще двадцати! — отец уже начал повышать тон.

В последнее время мы оба были на нервах. Он из-за меня: моего здоровья и тренировок, а я, из-за того, что ничего не выходит — зверя я так и не раскрыла. Зато сила начала меня преследовать теперь не только на картинах, но и во снах, из-за чего спать было труднее.

— Отбор для всех! Любая девушка из Элиты может участвовать!

— Ты меня слышишь?! Совершеннолетняя — может. А ты нет.

— Я поговорила с дедушкой, он согласен похлопотать, чтобы я стала одной из дебютанток. Он сказал, что это возможно, — я стояла напротив отца сжав кулаки и не собиралась отставать.

Все мое естество было наполнено решимости добиться своего.

А почему?

Да потому, что за эти два года Аллан, так и не приехал. И не ответил на мои письма. Их было не много. Решимости столько не было, чтобы закидывать его посланиями, поэтому я написала всего два и даже такой мелочи не удостоил чести. Он писал лишь отцу. И насколько я знаю, за все это время писем было всего три. Лишь одно отец мне прочел:

— Анника, пришло письмо от господина Воррлда, — проговорил отец, как только я зашла в его кабинет.

Я даже не удосужилась принять ванну и поменять тренировочный костюм. Стояла вся потная, раскрасневшаяся, со сбитым дыханием и немного уставшая. Я была на тренировки… снова.

Как уехал Аллан, я посвятила себя раскрытию внутреннего зверя и, пожалуй, больше для себя, чем для него. Так как сны усилились, я стала бояться спать, а сил бороться с ними не было, а хуже всего я не знала как. И раз у меня нет еще истинного избранника, помочь мне никто не может. У Филий лишь так. А значит небольшую помощь мог дать зверь, поэтому я посвятила себя ему. Отец нанял лучших наставников, попросил даже из совета парочку. Семья Суинфорд тоже посодействовала.

И теперь мой день начинался в пять утра с медитаций и попытки слиться с лесом, природой. Потом тренировки тела, что длились почти до вечера, а в конце книги, свитки, вся теория что возможна. Самое сложное мне давался Лес. Я его не ощущала совсем. А я ведь Филия — я и есть Лес, я часть его. Мы слиты и едины, но я ничего не чувствовала- совсем. И это было ужасно. Отчаявшись, через год, я написала принцессе Мире. К сожалению, она не могла прибыть и помочь мне — она забеременела. И это было потрясающе, ведь они с принцем уже давно женаты, но детей не было и конечно же принц Киллиан, не дал ей, прибыть ко мне и вообще растрачивать свои силы на что-либо. Это правильно, я так думаю, ведь у Филий дети забирали не только питательные силы, но и саму силу, если родиться девочка, она будет Филией, если мальчик, он будет носителем. Я даже не расстроилась, была искренне рада за нее.

Но мне было страшно. С того дня на балконе, я перестала рисовать, как только я брала кисть в руки, начинала проваливаться. А теперь сны — жуткие, повторяющиеся, долгие. И почти всегда одно и тоже. Я, принц Адриан и его жутко меняющееся лицо как на картине и при этом он идет ко мне, что-то говорит и протягивает руку, но я так пугаюсь, что закрываю лицо руками и пытаюсь убежать. Почему принц? Ведь он не единственный кому плохо? Если вдруг я вижу болезни, почему всегда он? Неужели я могу помочь? Но досмотреть сон не решаюсь, всегда прерываю на том, когда он касается моих волос и слышу лишь последнее слово: "… улыбнись". Что это значит и что происходит, не хотела в это даже вникать. Тем более меня насторожил еще один момент. Я все же написала Виоле и отправила письмо, вложив портрет принца. Она прислала ответ лишь через месяц и написан был сухо и очень коротко:

" Если будут другие детали, отправь мне снова, а пока никому ни слово.

Виоли"

Ни ответила ни одни мои вопросы и даже не написала, как она.

После этого я ей не писала. О снах я никому не говорила, даже отец не знает, но замечает, что со мной что-то происходит. Особенно его беспокоят тренировки. Ведь я стала сильно худеть, а еще бледнеть.

— Он скоро будет у нас? — с надеждой в голосе спросила я. Тогда я его еще ждала.

— Нет, он написал, что не сможет и просил передать тебе, что Элита переключилась на другую жертву, а о тебе уже начинают забывать и думает, что к твоему совершеннолетию все будет уже хорошо. Он остается во дворце и желает нам светлых дней Велеса, — почти монотонно проговорил отец. Он был уставшим и смотрел на меня немного угрюмо, ему не нравился мой вид.

А я разозлилась еще сильнее. Значит он знать меня не желает, избегает, прячется от меня во дворце. Я найду способ попасть туда раньше. Нет уж, пусть не думает, что он так легко отделался. Но вот во дворец нужно попасть определённо быстрее моего представления Элите, ведь за последние два года, он и пост может поменять.