Я любовь напишу, чтобы ты ее стер

Спускаясь по лестнице, она услышала громкие голоса, один из них принадлежал матери, другой незнакомому мужчине. Что там происходит?

— Вы не заберете мою дочь!

Эти слова матери заставили замереть Ясмину на площадке между лестничными маршами.

— Ильдэ Клартэ, будьте так любезны, позовите свою дочь, — ответил незнакомый мужской голос, — а так же соберите в одном месте всех домочадцев и слуг. У меня есть предписание обыскать дом. И я имею на это право, даже ваши стражники не препятствуют мне, они впустили меня в дом, прекрасно понимая, что я — представитель закона, к написанию которого приложил руку и ваш муж.

— Стражники впустили потому, что я им это разрешила, откуда мне было знать, что вы пришли за моей дочерью. А не препятствуют вам потому, что пока не получили от меня другой приказ, и тогда вы со своим правом будете выкинуты из дома.

— Ильдэ Клартэ, не надо обострять ситуацию. Я ведь могу и подмогу вызвать. Вы хотите устроить в вашем доме бойню, чтобы пострадали вы и ваши дочери?

— Вы специально подгадали, когда в доме остались только женщины, — гневно обвинила мужчину мать.

Ясмина застыла на месте, за высокими перилами лестницы в тени стены ее не было видно снизу. Вытянув шею, она осторожно посмотрела, что творится в холле. Внизу стояли несколько мужчин в форме Департамента правопорядка и дознания. Что они здесь делают? И почему собрались обыскивать дом? Что происходит? И где Кловис?

Мать видно не было, она стояла вне поля зрения Ясмины.

— И так, ильдэ Клартэ, нам начать обыск дома, а мы ведь не будем, как вы понимаете, церемониться, или вы все же позовете свою дочь? — продолжил немолодой волерон, пропустив мимо ушей обвинение, которое ему бросила Ясна Клартэ.

— Сейчас вернется мой сын Кловис, и вы будете разговаривать с ним. А позже будете иметь дело с моим мужем и дедом. Вы же знаете кто они? В таком случае должны представлять, чем вам грозит…

— Ильдэ Клартэ! — перебивая, немного повысил голос все тот же мужчина, он был видимо, главный здесь. — То, что вы родственница Владыки не дает вам и вашей дочери право не подчинятся законам.

Что-то странное происходило в холе. Чтобы так разговаривать с женой Амьера Клартэ, надо быть самоубийцей. Несмотря на то, что Ясмина не понимала ничего из происходящего внизу, она решила, что должна поддержать мать, которая одна противостояла наглому вторжению. И раз она зачем-то понадобилась Департаменту правопорядка и дознания, прятаться не стоит, лучше спуститься к ним, пока они не начали обыск дома.

Вывернув из-за скрывающего ее угла, Ясмина стала спускаться по лестнице.

— Ясмина, иди к себе! — истерично выкрикнула мать, увидев ее.

Ясмина на миг задержалась, но потом стала спускаться дальше.

— Спускайтесь, спускайтесь, иннэ Ясмина Клартэ, вы-то мне и нужны, — сказал удовлетворенно немолодой волерон, одетый в форму Департамента правопорядка и дознания, это он разговаривал до этого с ее матерью.

Ясмина, спустившись, растерянно огляделась, она увидела мать, стоящую в обнимку с Альгой, за ними стояли двое стражников из их дома. А вокруг них стояли четверо волеронов в форме Департамента, один из них преградил матери дорогу, когда та попыталась кинуться к Ясмине.

— Что здесь происходит? — спросила Ясмина. — Кто вы такой?

— Ну что же, разрешите представиться, — слегка поклонился Ясмине мужчина, — старший дознаватель Паврэс.

— Вы понимаете, старший дознаватель Паврэс, что находитесь в доме регира Огненного ветра? И это он помогал Владыке создавать ваш Департамент и…

— Инне Клартэ, — перебил ее дознаватель, шагнув к Ясмине, — вы обвиняетесь в убийстве Едвиги Фолкет.

Мать ахнула, Альга заплакала, а Ясмина ошарашено моргала ресницами, у нее внезапно пропал голос и подогнулись колени, она еле устояла на ногах.

Глава 11

— Что? — наконец, пролепетала оглушенная Ясмина.

— Вы обвиняетесь в убийстве Едвиги Фолкет, — повторил сотрудник департамента, — обвинение выдвинули Легар Фолкет и Эйнар Дэвойр. Начато расследование смерти Едвиги Фолкет, и в связи с этим я должен доставить вас в Департамент правопорядка и дознания для допроса. Так же у меня есть предписание на обыск дома. Но если вы добровольно выдадите яд, которым отравили иннэ Фолкет, то избежите обыска дома и ваших родственников.

— К-к-к-ка-к-к-кой яд? — от испуга стала заикаться Ясмина.

— Тем, которым вы отравили иннэ Фолкет, — спокойно заметил волерон.

— Я никого не травила, это ошибка, я не могла, — заверила Ясмина, стараясь, чтобы ее голос не дрожал, — когда я рассталась с Едвигой Фолкет, она была жива и здорова.

— Еще раз повторю, чтобы все выяснить, проводится расследование, и для этого вас нужно доставить в Департамент. Что ж, если вы не хотите добровольно выдать яд, то мы вынуждены обыскать дом, — сказал волерон и кивнул своим сотрудникам: — Приступайте.

— Не смейте! — выкрикнула мать. — Это какая-то ужасная ошибка, моя дочь не могла никого отравить. Откуда бы она взяла яд? В доме мы его не держим.

— А лекарства, настойки у вас дома есть? — вкрадчиво спросил дознаватель, делая знак своим людям оставаться на месте.