Я любовь напишу, чтобы ты ее стер

Отец всегда был озабочен безопасностью. В доме постоянно находились стражники, последнее время они стали еще и патрулировать вдоль высокого каменного забора, который глухо огораживал двор. Только вот разве этот забор послужит препятствием для волеронов в их втором облике? Через ворота во двор дома проникнуть просто так было невозможно, бдительные и суровые стражники не впускали кого попало. Терпеть их въедливые вопросы и не так уж редко досмотры и обыски личных вещей входящих приходилось даже и тем, кто постоянно посещал дом, или приходил по приглашению. Первое время это оскорбляло и возмущало многих, но потом все смирились и безропотно переносили «чудачества» стражников Амьера Клартэ.

В городе раньше тоже встречались патрули, а последнее время их стало заметно больше. Если до недавнего времени никого не останавливали, то теперь бывало, что патруль задерживал на улицах горожан, о чем-то спрашивали их. И даже, один раз Ясмина видела это своими глазами, арестовывали задержанных.

Это немного беспокоило Ясмину, и она поинтересовалась у отца, с чем все это связано. Но он сказал, чтобы она не забивала голову глупостями, все нормально, ничего сверхъестественного не происходит. Но в то же время попросил соблюдать осторожность, опасаться незнакомцев, да и знакомым не спешить доверять.

Ясмина не стала беспокоить ни отца (у него, по всей видимости, были срочные и важные дела), ни братьев. Она нашла мать, сообщила ей, что не будет обедать, а намеревается навестить свою подругу Кейру, она жила на соседней улице, но совсем недалеко от их дома. Взяла в сопровождающие слугу и направилась в гости.

Она весело провела время с подругой, пообедала в кругу ее семьи. По дороге домой решила заглянуть в кондитерскую, где у них был открыт безграничный счет. И на пороге, когда уже выходила с коробкой пирожных, столкнулась с Дэвойром.

— Здравствуйте, Ясмина, — как-то кисло улыбнулся он.

Года два назад он стал к ней обращаться на «вы», до этого говорил ей «ты». И тогда Ясмина решила, что он увидел в ней взрослую девушку.

— Здравствуйте, Эйнар, — радостно улыбнулась в ответ Ясмина. — Вы пришли за пирожными? Кого собираетесь угостить?

— Мою сестру, — раздался голос стоящего рядом с Дэвойром волерона.

Ясмина перевела на него удивленный взгляд. Это еще кто такой?

— Дэвойр, скорее же познакомь меня с очаровательной девушкой, — незнакомец ткнул в бок локтем Дэвойра, затем, улыбаясь, слегка поклонился Ясмине: — Я весь в нетерпении узнать, ваше имя, иннэ, уверен, оно такое же красивое, как и вы.

— Ясмина разреши тебе представить Легара Фолкета, регира Дома Северного ветра. Легар, это Ясмина Клартэ из Дома Огненного ветра, — поспешил познакомить их Дэвойр.

— Что? Фу, — брезгливо поморщился Легар Фолкет. — Какое разочарование! Такая прелестная малышка оказывается эт-дэми Амьера Клартэ.

— Не смейте! — вскрикнула Ясмина. — Я не эт-дэми!

— Легар! Прекрати! — почти одновременно с ней воскликнул Дэвойр.

— А кто же ты? — не обращая внимания на побледневшего приятеля, продолжил Фолкет. — То, что не волеронка, это точно, но и уже не человек. Так что ты — эт-дэми, и никак иначе.

— Ты… ты… да тебя… мой отец… — задохнулась от возмущения и обиды Ясмина.

Ее еще никто так не оскорблял. Да как этот белобрысый и какой-то безликий волерон посмел так разговаривать с ней!

Внезапно из-за Ясмины выступил ее слуга, до этого еще стоявший за порогом кондитерской. Он задвинул за себя возмущенно пыхтящую Ясмину, у которой уже катились по щекам крупные градины слез и грозно шагнул к волеронам. На крыльце стало совсем тесно.

— Все, все, Самдан, мы приносим свои извинения и уходим, — поднял в примиряющем жесте руки Дэвойр. Он знал на что способны люди Амьера Клартэ, да их сейчас просто раскатают в лепешку. — Он пьян и не ведает что творит.

— Ничего подобного, я не пьян, — возразил Фолкет.

Но Дэвойр грубо толкнул его прочь с крыльца, тот скатился по ступенькам, чудом не упав. Дэвойр, сбежав следом за ним, подхватил его под руку и потащил прочь, что-то гневно выговаривая ему на ухо. Фолкет попытался вырвать свою руку и оттолкнуть приятеля, но затем, видимо под влиянием его слов, затих и безропотно пошел рядом, пару раз оглянувшись на оставшихся на крыльце Ясмину и ее слугу.

— Пойдемте, иннэ Ясмина, мы и так привлекли ненужное внимание, — сказал слуга, забирая из рук девушки коробку. — Не переживайте, ему это просто так не сойдет с рук.

Ясмина растерянно огляделась — и, правда, у крыльца кондитерской собрались пять или шесть волеронов, тихо переговариваясь между собой.

Вытерев слезы ладошками, Ясмина гордо подняла голову и спустилась с крыльца, делая вид, что никого не видит и ничего не произошло оскорбительного для нее только что.