Я – Малала

Каждый день мы узнавали все новые подробности, которые вызывали у людей жгучее любопытство. Тот факт, что террорист номер один спокойно жил на нашей земле, возмущал большинство жителей Пакистана куда меньше, чем самовольное вторжение американцев. Некоторые газеты утверждали даже, что американцы убили бен Ладена много лет назад и до поры до времени держали его тело в холодильнике. А после поместили тело в особняке поблизости от военной академии и инсценировали операцию по уничтожению террориста с одной-единственной целью – скомпрометировать Пакистан.

Мы стали получать эсэмэски, призывающие выйти на улицы и выразить поддержку пакистанской армии. «Армия сражалась за вас в 1948, 1965 и 1971-м», говорилось в одном из таких сообщений. Речь шла о трех войнах с Индией. «Поддержите армию сейчас, когда ей нанесли удар в спину». Но приходили нам и другие эсэмэски, в которых об армии говорилось с насмешкой и пренебрежением. В одном из сообщений спрашивали, как это возможно, что в стране, которая ежегодно тратит на вооружение 6 миллиардов долларов (в семь раз больше, чем на образование), американские вертолеты смогли беспрепятственно пересечь границу. И если Америка смогла сделать это, что помешает Индии поступить так же? «Пожалуйста, не шумите, армия спит!» – иронизировало одно из сообщений. «Продаются бывшие в употреблении пакистанские радары, – издевалась другая эсэмэска. – Они не способны засечь вертолет, но отлично ловят кабельное телевидение».

Генерал Кайани и генерал Ахмед Шуджа Паша, глава межведомственной разведки, были вынуждены давать объяснения в парламенте. Подобных прецедентов Пакистан прежде не знал. Нашу страну подвергли унижению перед лицом всего мира, и народ хотел знать, почему это стало возможно.

Американские политики тоже были в ярости, узнав, что главный террорист планеты все это время не скрывался в горной пещере, а жил под носом у пакистанских властей. Они напоминали о том, что в течение восьми лет, проведенных бен Ладеном в Абботтабаде, США выделили Пакистану более 20 миллиардов долларов на совместную борьбу с терроризмом, и теперь спрашивали, на чьей же мы стороне. В те дни все говорили об американских деньгах, называя астрономические суммы. Но все эти средства шли на армию; простые жители Пакистана не получали ровным счетом ничего.

Несколько месяцев спустя, в октябре 2011 года, отец получил по электронной почте письмо, где сообщалось, что я стала одним из пяти номинантов международной премии мира, которую присуждает организация «KidsRights», находящаяся в Амстердаме. Мою кандидатуру предложил архиепископ Десмонд Туту из Южной Африки. Отец всегда восхищался этим человеком, неутомимым борцом против апартеида. Но премию мне не присудили, и отец был очень этим разочарован. Тем не менее я считала, что это справедливо. В отличие от победителей, активно занимавшихся практической деятельностью, я пока что не имела возможности перейти от слов к делу.

Вскоре премьер-министр Пенджаба Шахбаз Шариф пригласил меня выступить на грандиозном школьном празднике, который проводился в Лахоре. Шахбаз Шариф организовал целую сеть новых школ, получивших название Школы Дааниш. Учащимся этих школ бесплатно выдавали ноутбуки, на рабочем столе которых была заставка с портретом министра. Для того чтобы стимулировать интерес к учению, он выдавал денежные премии мальчикам и девочкам, успешно сдавшим экзамены. Мне вручили чек на полмиллиона рупий, что составляет примерно 4500 долларов, за участие в кампании за право девочек на образование.

Я надела свое любимое розовое платье и в первый раз в жизни рассказала на публике о том, как мы с одноклассницами нарушали постановление талибов и продолжали тайно ходить в школу.

– Только когда книги и тетради были отняты у меня силой, я поняла всю важность образования, – сказала я. – Девочки долины Сват никого не боятся. Мы будем продолжать учиться, несмотря ни на что.

Как-то раз, когда я пришла в школу, одноклассницы встретили меня словами:

– Тебе присудили большую премию и полмиллиона рупий!

Я бросилась к отцу, и он подтвердил, что правительство Пакистана наградило меня только что учрежденной Национальной премией мира. Я ушам своим не поверила. В тот день в школу явилось столько журналистов, что она буквально превратилась в телестудию.