Я - машина

– А вот и нет. В том, что ты здесь, я не сомневаюсь, а вот в то, что здесь есть эти стены, я не верю. Но это не все. Теперь еще несколько интересных фактов. Проплешины в лесу, неработающие рации, временами полное отсутствие звуков, ни одной птицы, ни одного зверя, все это о чем говорит? О том, что здесь есть какое-то сильное магнитное поле. Я знаю тайгу и вижу все признаки того, что под нами находится огромное подземная река. Я набирал воду из ключа и знаешь, какая она была?

– Какая?

– Со вкусом железа. В этой подземной реке, которая течет под нами, много железа. Железо – природный магнит, который, вступая в реакцию с другими минеральными веществами и смешиваясь с ними на большой скорости, образует сильное магнитное поле. Это аномалия. И мы ее жертвы. Мы попали гм… в мастерскую природы.

– Не понимаю…

– Я так называю сновидения, когда вдруг мы видим те символы, из которых состоит мир. Каждый символ – это определенная эмоция, определенное переживание. Но эти символы всегда прячутся в нашем подсознании, лишь иногда во время сбоев мы их видим. Видим то, из чего строится наша реальность. Природа.

– Эммм… Ты хочешь сказать, все это – групповая галлюцинация?

– Нет. Но галлюцинации имеет те же корни, они тоже позволяют видеть Мастерскую природы, ее символы. Здесь какой-то другой феномен. Возможно даже, что эти стены существуют, но только для нас! Этого аэродрома точно не было на снимках, я это помню, ближайший аэродром в тысячи километрах отсюда. Эти стены, а значит, смерть и боль для нас реальны. В этом и состоит суть феномена! Когда ты спишь и видишь стены, ты точно знаешь, что они реальны и не можешь сквозь них пройти, здесь все точно так же.

Саша задумалась. Володя не мешал ей думать, он полез в сумку за бутербродами.

Странная теория… Я уже несколько часов думаю над этим. Володя, вероятно, попытался объяснить мне, что наш мозг работает в режиме сна, и мы воспринимаем все происходящее как реальность. Значит, наши мозговые волны замедлены, но мы этого даже не можем проверить.

Володя же понимает под феноменом Мастерской природы то, что все наши мысли, эмоции и чувства строятся из неких метафизических величин – символов. За каждым символом закреплено определенное явление. И нашему мозгу нет разницы, какой символ ему «подсунули», он все воспринимает как свою единственную реальность, в которой существует.

Эти символы наполняют наше подсознание, и тогда, когда сознание теряет контроль, мы погружаемся в пучины ощущений и чувств. Возможно, это имеет лишь одно назначение – строить нашу судьбу, вырабатывать новые символы.

В зависимости от того, какой у человека внутренний план его жизни, такие символы и использует наше подсознание, руководя нами. Я пытаюсь понять, почему именно аэродром, или эти стены, почему паранойя?

Может, мы действительно просто животные, которые боятся всего непонятного?

Но вот Володя – интеллигентный человек, он выше этого. Я тоже считала себя умным человеком. Тоже думала, что я выше животных инстинктов. Поэтому и пошла в науку. Наука – это поиск истины. Но какой?

Пожалуй, этого в дневник записывать не стоит.

Володя и Саша просидели в подсобке до самого вечера. Они слышали, как этажом выше кто-то ходит. Должно быть, ищут их. Или просто остальная команда все еще изучает территорию.

Начинало смеркаться. Небо постепенно становилось фиолетовым, подул ветер, полусухие деревья застонали. Где-то приглушенно, тревожно кричала птица. Сквозь маленькое окошко подсобки лес казался заколдованным, как из старых сказок, которые мать читала Саше на ночь. Скоро стало совсем темно.

– Смотри, – прошептал Володя, – На небе собираются тучи. Наверное, дождь будет.

Он покачал головой, чем-то раздосадованный.

– Что же мы будем делать дальше? – спросила его Саша.

– Подождем. Остается только ждать. Магнитное поле наверняка станет слабей, и мы выберемся отсюда. Нам нужно лишь выйти из этой зоны, потом нас найдет поисковая бригада.

– Но как?

– Датчики, вшитые в нашу одежду, должны заработать.

Мужчина посмотрел на нее. Саша сидела лицом к окошку и напоминала ребенка в этот момент. Большие глаза, растрепанные волосы, страх на молодом личике.

– Слушай, – сказал она, – А если мы не выберемся, что с нами будет?

Мужчина пожал плечами.

– Наверное, навсегда заблудимся в своих снах.

Он посмотрел на нее с тревогой, пытаясь понять, не напугал ли ее.

– У тебя есть родные, или близкие, кто ждет тебя дома? – спросила она.

– Ну…наверное, есть.

Девушка улыбнулась.

– Так не бывает, или есть или нет, а не «наверное»!

– Ну, думаю, есть. У меня много знакомых, есть друзья, но нет семьи.

– А почему? Ты молодой, умный и кхм… симпатичный.

Теперь улыбнулся он.

– Я тебе одну вещь скажу, только никому ни слова, никому!

– Обещаю, – кивнула Саша.

– Вот при других бы условиях не сказал, а сейчас не страшно признаться. Я, понимаешь, женщин как-то не очень…мммм…вот.

– Это как? – Саша немного не понимала.

– Ну, – развел он руками, – Давно заметил, что неуютно мне с женщиной. Не думай, я люблю женщин, но не как мужчина. Понимаешь?