Я меняю мир

На такой проникновенной ноте завершилась наша первая встреча, я еще подписал документы о передаче права исполнения новой песни. После исполнил свое обещание, каждый день в течение двух недель навещал актрису, проводил с ней лечебные сеансы. Постепенно, уже в умеренных дозах, работал своей энергетикой, выправил в аурном поле пораженные участки, убрал метастазы в соединительных тканях. Хотя так и не удалось справиться с очагом их возникновения, слишком сложная природа раковых образований, но на какое-то время состояние актрисы стало удовлетворительным. После завершения лечебного курса высказал певице о последующем обращении:

- Анна Виктория, что в моих нынешних способностях, я провел. Если снова почувствует ухудшение, то приезжайте, поправлю. А там посмотрим, со временем окончательно поборем Ваш недуг, я уверен в такой возможности.

Вместе с подругами слушал на концерте Анну Герман. Ее песни лились рекой нежности и любви, но исчезла бесконечная грусть обреченности. Жизнерадостный тон пронизывал голос великой певицы, она светилась счастьем вновь обретенной жизни. И я разделял ее счастье, мысль, что смог спасти такую богом данную душу, грела светом исполнения святого завета, пусть и в малой толике. В конце концерта Герман преподнесла мне сюрприз. Она знала, что я приду сегодня на ее представление, сама объявила огромной аудитории Дворца:

- Дорогие мои, я исполню вам новую песню замечательного автора, моего юного друга - Евсеева Сергея. Он сейчас в зале. Прошу Сергея выйти на сцену, я хочу, чтобы все видели большей души человека, оказавшему мне неоценимую помощь!

Под аплодисменты зрителей я поднялся на высокую сцену, Герман обняла меня, а потом, не отпуская мою руку, запела:

- Дурманом сладким веяло

- Когда цвели сады

- Когда однажды вечером

- В любви признался ты ...

Я тихо подпевал ей. Мы ранее не репетировали дуэтом, да и не сказала мне певица о подобном совместном номере. Но как-то получилось, наверное, из созвучия наших эмоций, что мы пели в полный лад, и без того душевная песня захватила слушателей полной гармонией наших голосов. Нас долго не отпускали со сцены, трижды вызывали на "бис". Певица цвела счастливой улыбкой, вернувшееся здоровье и признание ее таланта подняли ее чувства до настоящего блаженства. После, уже в своей уборной, Герман призналась мне, что когда вызвала меня к себе, втайне надеялась на мою поддержку с исполнением песни. Но такого эффекта даже не ожидала, ни с кем из своих партнеров в подобных дуэтах не было у нее полного единения душ и чувств, как со мной.

В последующем наше совместное творчество сложилось успешно. Передал ей еще несколько новых песен, иногда, как в этот вечер, исполнял их вместе, но все же такого общего счастья больше у нас не было. Действительно, такая эйфория, как в нашей песне, может цвести только раз и никогда не повторится. Сотрудничество со знаменитой певицей принесло мне новую славу, и как автора всем понравившейся песни, и как ее близкого друга. Герман часто, когда приезжала в наш город, приглашала на разные представительные вечера и презентации, я стал известен среди мэтров искусства как автор хитов и их исполнитель. Мои последующие песни шли нарасхват, самые известные исполнители заранее просили дать им право, с первого озвучивания становились всенародно любимыми. Правда, как и с первой песней, гонорары за них я отдавал разным благотворительным фондам, не оставлял себе даже малую часть.

Глава 13

Я доказал гипотезу Римана: "Все нетривиальные нули дзета-функции имеют действительную часть, равную 1/2". Сам, своим умом и знаниями! Не чье-то готовое решение, а собственное, к которому я шел несколько месяцев, ломая голову, проведя кучу расчетов, перерыв гору материалов на эту тему. Началось с обсуждения задач тысячелетия на математическом симпозиуме, проведенным в ноябре нашим факультетом. Один из докладчиков привел контрпример к гипотезе, опровергающий приведенный в ней постулат. Поднявшийся гвалт среди ученых мужей можно было сравнить со штормом, где на дерзкого возмутителя математического штиля обрушился шквал обвинений в некомпетентности, оскорблении святой веры всего научного мира в незыблемость одной из великих задач.

После форума подошел к оскандалившемуся ученому, представился как один из авторов доказательства теоремы Ферма, а потом попросил немного времени на разбор его варианта гипотезы. Мой собеседник заинтересованно посмотрел на меня, у всех математиков сейчас на слуху наше открытие, после назвал себя. Колычев Егор Петрович, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник института математики и механики Академии наук. Он согласился, день у него свободен, прошел со мной в лабораторию. Здесь мы расположились за столом, я задал вопрос по вызвавшей у меня сомнение дзета-функции Эпштейна, на которой основывал свой трактат Колычев. Частный вопрос повлек за собой массу уточнений и споров, мы увлеклись, несколько часов пролетели незаметно в наших дебатах.