Я милого узнаю по походке

Александр Бадак Я милого узнаю по походке

Видимо, молодёжь во все времена испытывает неутолимую страсть к музыке. Возможно, что это единственная вещь, которая безусловно всех объединяет и заражает похожими эмоциями. Конец прошлого века, не был исключением. Вечерами по выходным в парках и домах культуры начинались танцы. Хороших записей песен и аппаратуры для их воспроизведения не было. Поэтому танцевали под «живое» исполнение. Несколько играющих мальчишек, а иногда и девчонок, не обязательно с музыкальным образованием, брали в руки гитары, садились за барабаны и ионики (так назывались клавишные) и начинали «лабать».

Прослушивая на магнитофоне (а сначала это были огромные бабинные аппараты размером с большой чемодан переселенца) музыкальную вещь, «снимали» аккорды, учили переходы и слова. И после долгих репетиций выходили на публику. Десяток песен становился основой концертной программы. Между ними вставляли инструментальные «композиции», представляющие собой кое-как связанные наслоения аккордов. Они сходили за «медляки», под которые пары шлифовали дощатые полы танцплощадок. Так появлялись ВИА – вокально-инструментальные ансамбли.

Парни из них были кумирами всех местных девчонок! Они же были и объектом зависти других, не играющих ребят. А сама ситуация рождала мощный стимул к музыкальному развитию. Поскольку подсознательно парни понимали, что, овладев каким-нибудь инструментом, можно легко овладеть не какой-нибудь, а очень себе хорошенькой девушкой. Самым доступным инструментом оказывалась гитара. И цена приемлемая, и учителей достаточно. Вот и мозолили пацаны в кровь подушечки пальцев о струнную оплётку.

Страшно везло тем местечкам, где стояли воинские части. В каждом полку был военный оркестр. Туда попадали люди с музыкальным образованием, владеющие инструментами, имеющие представления о нотной грамоте. Нам тоже повезло – поселок стоял на границе, а её охраняли на совесть! В размещенном у нас артполку был музвзвод. Ребята из него проживали прямо в ДОСА (доме офицеров советской армии) – прекрасном типовом сооружении армейской культуры. Точно такие же были практически в каждом приграничном райцентре. По штату военные музыканты играли в полковом духовом оркестре. А в выходные и праздники откладывали в сторону гобои и фаготы, брали в руки гитары, размещали «усилки» под навесом в парке ДОСА и превращали его в сказочное место полное романтических приключений.

Представьте: лето, тепло, вечерний сумрак. Редкие фонари, вокруг которых бенефис театра ночных бабочек. Освещены только отдельные «оазисы» парка. Дальше – прохладная лощина речки. На лавочках под раскидистыми деревьями сидят то перешептывающиеся, то хохочущие девушки. Дешёвые мамины духи не только приманка для ребят, но и гибель для комаров. По дорожкам прохаживаются гражданские парни, подметая клёшем брюк золотистую дресву дорожек. Военные в наглухо застёгнутых гимнастерках с белоснежными подворотничками поскрипывают отполированными голенищами сапог. Кружат рядом. Любуются молодой красотой, выбирают ту, которую пригласят на танец. Порядок обеспечивает военный патруль из зоркого прапорщика и двух бойцов с красными нарукавными повязками.

И внезапно тишину разрывает сумасшедшее ля минор соло-гитары. И на его затухании начинают дрожать листья лип от звука «бочки» – это проснулся самый большой барабан ударника. Потом разлетающиеся звуковые искры звенящих тарелок. И начинается представление. Первым пускают что-нибудь сырое. Так, на затравку. Пока все подтянутся, купят билетики, пройдут на площадку, усядутся. А потом вещи посерьезнее. Медленные танцы идут вперемежку с быстрыми. Народ выходит в круг сначала нехотя, потом всё азартнее. К полуночи все просят продолжить, но служба есть служба. Отбой!

Все шло хорошо, но зимой 1976 года ребят попросили «слабать жмура» т.е. поиграть на похоронах. Забрали с ДОСА, напоили, накормили, поблагодарили. А те решили добавить. Уснули разгоряченные где-то в сугробе. Утром одному ампутировали отмороженные пальцы, другому руку.

Беда бедой, а танцы по расписанию. Раскрученное ВИА решили укрепить местными. Нашлись два молодых парня-любителя, которые с большим удовольствием согласились поиграть в ансамбле. Получилось здорово! Если военные – люди временные, поскольку год-два и дембель, то Саня с Серегой образовали костяк группы. Выискали и парнишку по имени Лёха, здорово держащего ритм и укрепившего силовой треугольник группы барабанной установкой. Словом, аппаратура и публика не простаивали. ВИА засиял с новой силой. В него подтягивали то срочника «клавишника», то сверхсрочника «духовика». Появилось у группы и свое название – «Вечность». Парни объясняли такой выбор тем, что их часто упрекали: «Вечно вы по три часа настраиваетесь и час играете!». Ну раз вечно, значит мы – «Вечность». Так и порешили.