Я — миссионер

Джонни — круглый сирота. Юкнюс к нему очень привязался. «Казался таким искренним, добрым, а о своем намерении жениться ничего мне не сказал, — с горечью подумал молодой монах. — Может быть, удастся еще отговорить? Не получится, видно, из него миссионер. Попадет мне от отца Анджело! Что ж, я, наверное, и сам виноват. Слишком часто рассказывал ему о своей юности, о годах учебы в Каунасской гимназии, о девушках, которые мне нравились…»

Юкнюс решил проверить, действительно ли Джонни готовится к свадьбе? Может быть, его просто не привлекает работа миссионера? На следующее утро он отправился на розыски Джонни. Он пошел в деревню, где жил Быстроногий Окапи, так как слышал, что Джонни сосватал его дочь.

На самом краю деревни он увидел совсем новую гэю. «Для Джонни построили», — екнуло у Юкнюса сердце. Он подошел поближе. Сторожа здесь не было. И гэя была пустой. Стояли в ней новые скамьи, а на мужской половине был сложен костер. Рядом стояла гэя Быстроногого Окапи. Юкнюс направился к ней, но его остановил сторож и махнул рукой в сторону рощи чионты:

— Пожалуйста, пожалуйста!

Так как гость не решался идти туда один, сторож проводил его. Среди деревьев тесной группой стояли человек десять индейцев и смотрели в одну сторону.

Юкнюс присоединился к ним, но не сразу понял, что привлекло их внимание. Присмотревшись, он увидел на берегу реки лежащего в траве полуголого индейца. Вдруг индеец вскочил и прыгнул в воду. В реке мелькнуло пестрое туловище анаконды. Юкнюс понял, что индеец борется со змеей: по старинным индейским свадебным обычаям, юноша должен победить анаконду и только тогда получит таякунчи от невесты.

«Не Джонни ли там? — подумал Юкнюс. — Неужели он успел уже тайком от миссионеров все подготовить к свадьбе? Как же теперь быть?»

Вода в реке кипела. Время от времени на поверхности появлялась то голова юноши, то извивающееся тело огромной змеи. Охотник старался задушить анаконду, а она — обвиться вокруг него и раздавить.

Индейцы бесстрастно смотрели на единоборство человека с чудовищем джунглей — помогать, согласно старинным традициям, не следовало.

Вдруг голова юноши показалась над водой у самого берега. Юкнюс узнал сына Быстроногого Окапи, и у него отлегло от сердца. «Слава богу — не Джонни! Может, еще не все потеряно? Может быть, ребята что-то напутали?» Юкнюс решил остаться на свадьбе хибаро, надеясь получить здесь ответ на волнующий его вопрос.

Юноша гордо выходил на берег, волоча за собой удава. К нему гурьбой бежали хибаро, выкрикивая похвалы в адрес охотника. Сын Быстроногого Окапи подошел к своей невесте и положил анаконду ей на плечи. А девушка уткнулась головой ему в грудь. Юноша потерся лбом о затылок невесты и сказал:

— Это я убил анаконду!

С плеч невесты анаконду снял колдун Бисхай. Он разрешил Юкнюсу осмотреть удава. Змея была шестиметровой длины. Нужна недюжинная сила и большая ловкость, чтобы задушить ее голыми руками.

С радостными криками индианки потащили анаконду в гэю Быстроногого Окапи. А Бисхай подвел молодых к участку взрыхленной земли и сказал:

— А теперь, сын Быстроногого Окапи, покажи, умеешь ли ты сажать маниоку, сеять кукурузу, умеешь ли ухаживать за кофейными деревцами.

Юноша взял большую корзину с маниокой и стал рядами сажать маниоку в землю. Когда с маниокой было покончено, он начал сеять кукурузу, бросая зерна в вырытые пальцем ямки. Затем мачете обрубил ветки кофейного деревца. Юноша справился с заданием.

— Тише! Тише! — закричал колдун.

Он подошел к жениху с невестой и встал между ними. Правую руку положил на плечо жениха, а левую — на плечо невесты и сказал:

— Это ваша земля. Утром я выгнал из нее злых духов. Любите землю и будете жить хорошо.

Тогда юноша повернулся к невесте:

— Я посадил маниоку, кукурузу, обрубил кофейное дерево, а ты их вырастишь, — сказал он. — Будешь варить маниоку, печь лепешки. Если станешь плохо работать — выгоню. Если одна не будешь поспевать — женюсь на другой…

И, заметив миссионера, умолк. Все выжидающе смотрели на Юкнюса. Стояла напряженная тишина.

Ее прервал вождь племени Соколиный Глаз.

— Сын Быстроногого Окапи сильный. Удавил анаконду. Убьет не одного врага. Он воин нашего племени! Хороший будет муж! Умеет сажать маниоку, сеять кукурузу. Если трудно будет одной жене управляться с работами, может жениться на второй. Обе они и пищи больше приготовят, мы сможем чаще угощаться. А теперь ведите меня в свою новую гэю. Я все сказал!

Невеста вынесла из гэи таякунчи, украшенную перьями красных канареек. Надела ее на жениха. Потом опять уперлась головой юноше в грудь, а тот лбом коснулся ее затылка, подтверждая, что он ее муж и хозяин дома.

Несмотря на все усилия миссионеров навязать индейцам христианскую обрядность, хибаро предпочитали свои древние обычаи. Юноши хибаро в ритуальном танце.